Такой же маленький, как ваш

– Ну, хорошо, Евгений Архипыч, не веришь нам, пожалуйста: «Словарь антонимов». Видишь, у слова «чёрный» антоним есть: «белый», а слова «фиолетовый» в словаре нет вообще.

– Во-от, – повторил Архипыч.

– В «Словаре антонимов» содержатся практически все антонимы русского языка. Словарь специально для того и создан. И раз нет в словаре, то такого антонима не существует. Пусть ваш сын так на уроке и скажет. И увидите, за такой ответ учитель его похвалит.

– Что ж, спасибо что помогли, – сказал Архипыч, стараясь не смотреть на нас, – так сыну и посоветую. Во-от.

На другой день был русский язык, а ещё через день Архипыч пришёл на работу, сияя, как именинник.

– Помните, я вас спрашивал про антоним к слову «фиолетовый»?

– Конечно.

– Так знаете, что это за слово?

– Ну?

– «Оранжевый»!

– Что?!

– Учительница на уроке сказала: «оранжевый»!

Он победно на меня посмотрел.

– А мы с родителями думаем, какое слово, что за слово?

(Мой одноклассник поступал в технический вуз. На экзамене по физике сзади сидел абитуриент, которому достался «Закон Бойля-Мариотта», и громко стенал:

– Какая Мариотта, что за Мариотта? Ну, блин, вопросы задают!).

– Евгений Архипыч…

– …Какое слово, что за слово? А оно вон, значит: «оранжевый»!

– Евгений Архипыч, у слова «фиолетовый» нет антонима, неправильно учительница детям сказала.

– Во-от, а мы с родителями думаем, какое слово, что за слово?

Надо бы ту учительницу, применительно к упомянутой осени, попросить найти антоним к слову «золотая». Вдруг бы она что-то предложила и, возможно, более приличное, чем крутится у меня на языке. Ибо то, что началось вокруг нашего дома с первыми осенними дождями, приличными словами трудно описать…

Прошу прощения. Конечно, я помню, что не закончил рассказ о прошедшем лете. И к этому лету в будущих письмах ещё, безусловно, вернусь. Но сейчас хочется поделиться с вами свежими впечатлениями. И, разумеется, некоторыми воспоминаниями (прошу меня извинить за эту преждевременно открывшуюся старческую слабость). Но посмотрим, как получится.

Так вот, что началось вокруг нашего дома с первыми осенними дождями! Они же отняли у меня мою осень! Не дожди, конечно. А те, которые рыли ямы, у самого, можно сказать, подъезда.

Рядом с нашим домом, у самого, можно сказать, подъезда прокладывают дорогу. Наверное, это неплохо. По дорогам ездят машины, на машинах ездят люди. Это неплохо. Пусть неплохо не для нас, жильцов дома, пусть для других людей. Пусть. Но зачем они её ТАК прокладывают?

У основания дороги стоит сбоковский мэр Виноградов (не натурально, разумеется, стоит, а фигурально), который однажды пообещал проложить здесь дорогу. А что обещает, он делает – хорошая черта характера. И порывался мэр Виноградов проложить наш участок ещё два года назад. Но город задолжал страшно большую сумму энергетической компании, и та начала долги с города трясти. И так начала, что пришлось строительство отложить, а долги отдавать.

И не могу тут же не рассказать, как упомянутые долги, ну, может, некоторые из них, получились.

Мы с бывшим моим партнёром по бизнесу торговали тогда горюче-смазочными материалами, в том числе углём. И всё думали, как бы продать нам угля самым крупным потребителям в регионе: областному и городскому правительству? Мы уж вокруг чиновников и так ходили, и эдак: возьмите у нас хоть пяток вагонов, хоть десяточек. И всеми местами подмигивали: мол, мы в долгу не останемся.

– Что вы, – вздыхали они, – у нас и денег нет, вон с энергетиками рассчитаться нечем.

– Что вы, – засмеялся один наш знакомый, близкий к этому делу. – Они же только в фирме «Север-Уголь» берут, у угольщика Парамонова. И знаете почём? Я бумаги видел.

И когда он нам рассказал, почём правительство берёт уголь у некоего «угольщика» Парамонова, достаточно молодого ещё человека, из открытых ртов у нас потекла слюна зависти.

– И если они по такой высокой цене покупают уголь (кстати, с чего покупают, если вокруг выгодных предложений полно?), – продолжал знакомый, – то им никаких денег ни на одних энергетиков не хватит.

Прошу учесть, сам я бумаги не видел и в случае чего скажу, что угольщика Парамонова оклеветали. Зато всё изложенное ниже – чистая правда, об этом даже газеты писали.

А газеты писали, что угольщик Парамонов практически единолично снабжал Сбоковскую область углём. Что означало одно: он был в администрации своим человеком и доверенным поставщиком. Руководители шахт республики Коми, где угольщик Парамонов уголь закупал, считали так же и поэтому безбоязненно отпускали земляку (угольщик Парамонов родом из тех же краёв) продукцию без предоплаты на многие миллионы. Отпускали и отпускали, отпускали и отпускали. А потом однажды, сами смущаясь, – потревожили солидного человека – попросили:

– Нам бы немного денег. Мы, конечно, извиняемся, но шахтёры зарплату просят. Несознательные люди, не понимают важности налаженного с вами сотрудничества, но приходится с ними считаться.