Такси!

Я бы не удивилась, застав у Джоэла все его семейство на военном совете, но на звонок в дверь никто не ответил. Поболтавшись у дома несколько минут, наконец сдалась и пошла обратно к машине – к пабу «Лорд Палмерстоун» на углу, где припарковалась. Шаря по карманам в поисках ключей, подняла голову – и увидела в окне…

Да, он. Джоэл. В пабе. Джоэл – в пабе?

– Что происходит? – Я взяла его пустой стакан и принюхалась. Запах аниса. – Что ты пьешь?

Джоэл сидел поставив локти на стол и уткнув подбородок в ладони.

– «Перно», – ответил он, не глядя на меня.

– Ты же не пьешь.

– Сегодня – пью. Ты мне еще купишь?

– «Перно»?

– С черносмородиновым соком. Пожалуйста, Кот.

Я с неохотой выполнила его просьбу. Себе взяла пинту «Стеллы» и еще креветочные чипсы для нас обоих. Пока бармен наливал мне пиво, я оглянулась через плечо на Джоэла. Он по-прежнему не шевелился и смотрел в пространство.

– Что случилось, Джоэл? – спросила я, садясь рядом с ним. – Я заходила в «Шаман» и говорила с Джино.

– Что он сказал? – Черносмородиновый сок оставил следы в уголках рта. Я вспомнила, как в детстве попробовала «Рибену». Интересно, сколько он уже принял?

– Мало чего. Он казался… испуганным. – Это дошло до меня только сейчас. – Решил, что я – твоя мать.

Джоэл фыркнул, но тотчас снова умолк.

– Обозвал тебя лгуном. И вором. И шантажистом. Что ты натворил, Джоэл?

– Да в гробу я их имел! – взорвался он. – Это Джино натворил, а не я!

– Да в чем дело?!

Джоэл осушил свой стакан и со стуком поставил его на стол. Потом сжевал пару чипсов. Крошки сыпались у него изо рта, когда он заговорил снова:

– Вчера. Под конец дня зазвал меня к себе в кабинет. Подумал, говорит, что надо нам побеседовать. Он у себя за столом сидел. Так что я только сверху его видел. И он мне сказал, что у меня все хорошо получается. Что он распознал во мне талант. И я уже, считай, прошел отбор, и он позаботится, чтобы я после курсов получил постоянную работу. Но только, говорит, я для него взамен тоже кое-что сделать должен.

– Джоэл, можешь ничего не рассказывать, если…

На меня смотрели испуганные глаза.

– А когда он встал, оказалось, что у него член торчит наружу. Наружу торчит, Кот. Он мне велел встать на колени…

– Урод долбаный… То-то он переполошился!

– Я не сделал того, чего он хотел, Кот. Я старался быть вежливым. Сказал, что я не по этой части. А он знаешь что ответил? Кончай, говорит, брехню нести, я, мол, педиков сразу чую и ни разу еще не ошибся. Велел, чтобы я не валял дурака и попробовал.

– Но ты сказал «нет».

– В самую точку, я сказал «нет». Представляешь, что он возомнил – будто знает меня лучше, чем я сам. А он тут и заявляет, что о работе я могу забыть и вообще чтобы проваливал. Орал, чтобы я убирался. Как будто это я с ним что-то сделать хотел.

Я обхватила его и притянула к себе покрепче.

– И ты пошел к маме.

Он кивнул, уткнувшись мне в грудь.

– И теперь она на тропе войны, а ты отсиживаешься здесь.

– Ага. – Джоэл поднял голову и только тут увидел мой фингал. – Что это с тобой?

– Пустяки. Разборка с пассажиром. Джоэл, что ты собираешься делать?

Он пожал плечами.

– Мама не может сражаться за тебя всю жизнь. Ты должен научиться защищаться сам.

Теперь Джоэл разозлился на меня. Его взгляд снова обрел ту сконцентрированную свирепость, которую я подметила еще в спортзале.

– Ну и что ты мне предлагаешь, Кот? Написать его адвокату письмо, как он и говорит? А кому из нас больше поверят? Я же просто безработный черномазый юнец. Бывший танцор, который даже в «Лихорадку в субботу вечером» не прошел. Ну да, это я тоже завалил. Я только на такое и гожусь. Ну и еще на отсос.

Он поднялся и направился к двери, налетев по дороге на стол. Дверь он толкнул, вместо того чтобы потянуть на себя, а потом еще и споткнулся на ступеньке. Я хотела пойти следом, но передумала – бог с ним, пусть остынет.

Вот только… Джоэла больше волновало то, как Джино отзывался о его сексуальности, а не то, что он сделал.

2

Мрак. Хуже, чем обычно по понедельникам, да еще и дождь. Внезапно хлынувший ливень может разогнать людей по такси, но если зарядит с самою утра, то никто просто не высунется на улицу. К половине первого у меня было всего семьдесят фунтов. Так пропущенную неделю не возместишь. И о чем я только думала – отсиживалась, видите ли, в своей берлоге. На Тотнем-Корт-роуд я подхватила слепого с собакой-поводырем; он просил отвезти его в Майл-Энд. Я не сразу въехала, что он слепой, и чуть было не отказалась – обычно я животных в машину не беру: аллергия на шерсть. Но нельзя же слепого с поводырем не пустить, верно? К тому же он не будет комментировать мой фингал.

Такси воняло мокрой псиной. Пес то и дело встряхивался, брызги летели во все стороны, от чего запах еще усиливался. Я хотела попросить слепого унять собаку, но передумала. Парень был моим ровесником. Бедолага.

– Просто диву даюсь, как вы управляетесь в этом городе, – заметила я. – Мне бы так не удалось. Не представляю, как можно обойтись без зрения.

Слепой вздохнул. На лице появилось выражение скуки, граничившей с обреченностью.