Такси для ангела

— Восемнадцать тысяч долларов, — смиренно поправил Теа Ботболт.

— Может быть, у вас и чек сохранился? На покупку? — парировала Теа.

— Нет, но есть бумаги…

Теа демонстративно повернулась к Ботболту спиной и продолжила:

— А кинжал! Это же смех в раю! Где гарантия того, что он — не копия ножа, который действительно фигурировал в преступлении?

— Нет такой гарантии! — хором ответствовали Минна и Софья.

— Вот видите! Так что наша дорогая Софья поступила как настоящий профессионал сыска, и ее бдительность заслуживает только поощрения! Я уже не говорю о приснопамятных ложках! С этими ложками нужно еще разобраться, равно как и с пьяницами из вашей обслуги! Вместо того чтобы следить за порядком, разбрасывают столовые приборы где ни попадя! Две ложки я лично подобрала у мойки! А еще одну — у камина!

— Точно! — обрадовалась Минна. — Я сама видела, как две ложки валялись у мойки!

— А я видела третью у камина! — обрадовалась Софья. — Я еще подумала тогда: нужно разобраться с пьяницами из обслуги, которые спустя рукава относятся к своим обязанностям! Сама хотела ее поднять, эту злополучную ложку, да дорогая Теа меня опередила!

— Да‑да! — обрадовалась Теа. — Мы с вами едва руками не столкнулись, помните?

— Конечно же, помню!..

Я понятия не имела, какими писательницами были на самом деле СС, ТТ и ММ — плохими или очень плохими, но по части изворотливости они могли обскакать всех классиков, вместе взятых!

— Вам не кажется, дорогие дамы, что кто‑то специально пытается навести тень на плетень? — Теа, казалось, источала аромат мирта и роз. — И уводит нас в сомнительные следственные эксперименты по поводу злосчастных предметов обихода? Вместо того, чтобы сосредоточиться на убийстве!

— Кажется, — подтвердила Минна.

— Еще как кажется! — подтвердила Софья.

— Вот и отлично! — Чиж, чутко реагирующий на время «Х», вышел из тени Pachira Aquatica. — Давайте сосредоточимся на убийстве. И если уж речь зашла о следственном эксперименте… Вы не против, чтобы мы провели его?..

* * *

…Следственный эксперимент с треском провалился.

Это стало ясно спустя час, под завязку набитый руганью, препирательствами и взаимными оскорблениями.

Начиналось же все довольно безоблачно — ровно настолько, насколько вообще может быть безоблачным пребывание в одном помещении с трупом. Чиж, взявший на себя роль следователя, попросил дам выслушать версию, которую он все это время отрабатывал. И которая показалась ему если не единственно возможной, то самой вероятной.

— Речь идет об очень небольшом временном промежутке, — тряся хохолком, объявил он. — О нескольких минутах, в течение которых было совершено убийство. Первое из трех. И самое главное. Два других убийства можно считать случайностью, форс‑мажорными обстоятельствами. Молодые люди, Доржо и Дугаржап, оказались в ненужное время в ненужном месте.

— Что это значит, голубчик? — задала наивный вопрос Минна.

— Очевидно, они стали невольными свидетелями того, как готовилось убийство. Если вы помните, стол, на котором находилась бутылка… Предположительно с цианидом… так вот, стол этот стоит вплотную к окну. Я специально выходил на улицу и исследовал снег возле окна. Он вытоптан, и на нем осталось множество следов и окурки, из чего легко сделать вывод, что покойные Доржо и Дугаржап некоторое время простояли возле окна и увидели то, что не должны были видеть. Допускаю, что сами они могли и не придать значения происходящему на кухне. Но наш изворотливый убийца, заметив их, сразу же смекнул, что, когда преступление станет свершившимся фактом и начнутся допросы свидетелей, Доржо и Дугаржап могут дать бесценные сведения. Они сообщат компетентным органам о том, кого видели за окном, и тем самым точно укажут на убийцу…

Я слушала Чижа, раскрыв рот. И дело было даже не в том, что звонил он складно. А в том, что все заслуги по исследованию снега у окна он присвоил себе! Как будто меня там и близко не было, как будто не я прикрывала его тылы, когда собаки гнались за нами по пятам! Как будто не он целовал меня в пропахшей убийством кухне!.. Ловкий сукин сын, нечего сказать!

— Теперь о временном факторе, — продолжал витийствовать Чиж. — Временной фактор имеет в нашем случае решающее значение. Я сказал о нескольких минутах… Возможно, я неточно выразился. Решающими могли стать не минуты, а секунды. Убийца, с которым мы имеем дело, не просто умный и хладнокровный человек. Это человек, обладающий недюжинным математическим умом и таким же недюжинным поэтическим воображением. Он вынашивал план убийства Аглаи Канунниковой давно. Более того, он угрожал ей! За несколько месяцев до сегодняшнего рокового вечера. Но об этом вам лучше расскажет Алиса, личный секретарь покойной. Прошу!