Такси для ангела

— В доме произошло несчастье. И в ваших интересах никуда не отлучаться. Быть на виду. Чтобы избежать ненужных проблем в дальнейшем.

Что ж, приходится признать, что Райнеру‑Вернеру нет равных только в битве за самку. Во всем остальном — это обычный среднестатистический мужичонка. А среднестатистические мужичонки никогда не связываются с вышибалами. Особенно, если у вышибал такие равнодушные, такие уверенные в себе лица. И никакими рогами их не забодать, и никакими мускусными выделениями их не заставить обратиться в бегство.

— Что ж, пойдемте, Алиса… Надеюсь, в этом доме найдется уголок…

Уголок, чтобы сорвать с меня одежду! Уголок, чтобы сорвать одежду с умопомрачительного немца… О, если бы он только нашелся, этот уголок!..

— Не найдется. Я же сказал, всем быть на виду, — процедил Ботболт и наконец‑то отпал от дверного косяка. И медленно погнал нас в сторону зала. Как каких‑нибудь зазевавшихся сайгаков.

* * *

…Стоило нам войти в столовую, как мы сразу же попали в эпицентр вялого тайфуна, именовавшегося «версия Чижа». Чиж не удостоил нас и взглядом. Вернее, Чиж не удостоил взглядом меня. А через секунду вообще повернулся ко мне спиной. Что тут поделать, я оказалась самой обычной, узко мыслящей куклой, каких две дюжины на десяток. Я предпочла артистизму и изобретательности Чижа, его хохолку и жилетке самого обычного туполобого мэна, каких две дюжины на десяток. Я разочаровала Чижа, и теперь его спина злорадно семафорила мне: «Ну что, деятельница, ухватила свой кусок баварской сардельки? Для этого не стоило ехать в такую даль и становиться свидетельницей убийства. Для этого просто нужно было открыть любую газетенку с брачными объявлениями и найти рубрику «замуж за иностранца». И прочесть художественно оформленную эпитафию: «Состоятельный немец привлекательной наружности ищет русскую дуру (желательно круглую), которая готова повесить свою губу на его крючок. Письмо с фотографией ускорит встречу…»

— Вот и недостающие участники драмы, — сказал Чиж, так и не соизволив повернуться. — Если мне не изменяет память, вы оба стояли возле шахматной доски.

— Да, — ответил за нас обоих Райнер. — Я играл с фрау Аглаей в шахматы, а фройляйн Алиса наблюдала за нашей игрой.

— Что вы можете сказать относительно всех остальных?

— Я не помню точно… Я был увлечен игрой. Но мне кажется, что фройляйн Дарья тоже располагалась неподалеку. Она смотрела телевизор. И, по‑моему, была увлечена каким‑то фильмом…

— А другие женщины?

Райнер‑Вернер извинительно развел руками, что могло означать только одно: какое мне, цветущему молодому человеку, дело до старых кляч, флиртовать с которыми — все равно что флиртовать с мумией фараона Аменхотепа!..

— Нашли у кого спрашивать, — фыркнула Минна. — Разве не видно, что это типичный дамский угодник!

— Ему до нас и дела не было, — фыркнула Теа.

— Ему молоденьких подавай! — фыркнула Софья, и бесполезный свидетель Райнер‑Вернер отпал сам собой.

— А что вы можете сказать, Алиса? — Чиж все‑таки обратился ко мне — только для того, чтобы обрушить на мою несчастную голову дубину холодно‑отстраненного «вы». Вот и все, вот так Петя Чиж бьет линейкой по пальцам отступниц!

— Вряд ли я могу добавить что‑либо существенное к тому, что сказал герр Рабенбауэр. Я наблюдала за игрой.

— Ну, надо же, какое повальное увлечение шахматами! — встряла Теа. — Прямо не дом, а Нью‑Васюки какие‑то! Вы случайно турниры здесь не проводите, Ботболт?

Ботболт отрицательно покачал головой, и Чиж перекинулся на Дашку:

— А вы что скажете, Дарья?

— А за меня уже все сказали. Я наблюдала за телевизором. Была увлечена фильмом. Хичкок. «Леди исчезает». По‑моему, очень актуально.

— Врет! — уличили Дашку Минна и Теа.

— Врет и не краснеет! — уличила Дашку Софья. — Мы же с вами вместе примерно в это время выходили в оранжерею курить! Если вы были так увлечены фильмом, стали бы вы покидать столовую?!

— Стала бы. Терпеть не могу рекламу, а фильм как раз прервали на рекламный блок.

СС, ТТ и ММ заскрежетали челюстями. А потом начали препираться, кто, когда и сколько раз выпадал из столовой и выскакивал в оранжерею. Ничего хорошего из этого не вышло. Тем более что, кроме оранжереи, Теа, Минна и Дашка два раза отлучались в дамскую комнату, а Софья посетила ее трижды («все из‑за коньяка, он необычайно меня расслабляет»). А Теа даже выдвинула оригинальную идею бесконечных отлучек:

— С некоторыми из присутствующих трудно даже одним воздухом дышать. Вот и выскакиваешь периодически, кислороду глотнуть, чтобы не помереть от удушья.