Талантливая мисс Фаруэлл

День выдался ветреный. Ветреный и холодный, и сначала Бекки была в куртке, но от беготни ей стало жарко; она сбросила куртку и снова помчалась догонять. Они играли в пятнашки, носились вокруг школьных автобусов. Ей казалось, их сотни; а на самом деле, наверное, пятьдесят или шестьдесят — большие, желтые, аккуратно выстроились в несколько рядов. Пустые и тихие.

Чувство невероятной радости, дикой свободы. Какое-то волшебство. Туда-сюда по рядам, шорох кроссовок по гравию, крик, визг. Бекки помнила, как билось тогда ее сердце, помнила чувство напряженного ожидания — непонятно, где «пятнашка» выскочит, рядом с ней или дальше, через пять или десять автобусов. Хэнк где-то поблизости. Ветер бьет в борта тяжелых машин, солнечные блики играют на металлических поверхностях… вот что она помнила. И — счастье. Вопящее, восторженное счастье.

Если Бекки думала об этом достаточно долго, то воспоминание оставалось с ней целый день, и она представляла себе, как бы все выглядело с высоты птичьего полета. Там, внизу, школьные автобусы, небольшие прямоугольники желто-оранжевого цвета, выстроились в бесконечные ряды. И между ними мелькают две детские фигурки — то появляются, то исчезают.

Она старалась как можно дольше удержать в голове это видение.

Если нарисовать, прекрасная получилась бы картина.

Примечания автора

Однажды в 2012 году я ехала на север по чикагской Лейк-Шор-Драйв, слушая радио, и чрезвычайно увлеклась репортажем об аресте Риты Крандуэлл из Диксона, штат Иллинойс. И не я одна. По мере того, как ее поистине грандиозное преступление обрастало все новыми подробностями, росло число пораженных тем, как за 20 лет без единого сообщника государственная служащая сумела присвоить имущество жителей этого маленького городка на сумму 54 миллиона долларов. Но пока репортеры и следователи пытались объяснить и понять то, как Крандуэлл сумела провернуть крупнейшую в истории США аферу на государственном уровне, я пыталась представить, что чувствует человек, совершивший такое. Как должен мыслить тот, кто каждый день ходит на работу, общается с коллегами, соседями и друзьями и при этом год за годом их обворовывает? Какой отпечаток двойная жизнь оставляет на его психике? Мне стало любопытно, каким образом та, что обманывала других, неизбежно была вынуждена обманывать саму себя.

Затем Рита Крандуэлл осталась в стороне, и мои мысли сосредоточились на главной героине: женщине, одаренной необычайным интеллектом и мотивацией, жившей в тесно сплоченной сельской общине, внезапно ощутившей невероятную и не совсем приятную одержимость предметами искусства. Бекки Фаруэлл обрела плоть, едва я уловила природу столь всепоглощающего влечения: у нее не было повода любить творчество, но была способность интуитивно отличать хорошую картину от плохой, несмотря на то, что она росла в отрыве от настоящего искусства. Жажда обладать картинами была врожденной, и это ее удивляло ее не меньше, чем остальных. Вспоминается, как «Дархэмском быке»[2] Крэш Дэвис говорил Ядерному ЛаЛушу: «Когда ты был младенцем, боги даровали тебе молнию вместо правой руки». Наделив ее этой чертой, я поняла, что мир коллекционеров современного искусства с присущими ему высокими ставками, огромными суммами денег и классовыми конфликтами является идеальной ареной, на которой развернется борьба Бекки с принятием истины.

Ознакомившись с деталями преступления Риты Крандуэлл, я специально не стала подробно исследовать ее как личность. Работая над вымышленным миром «Талантливой мисс Фаруэлл», я обрела небывалый простор для создания персонажей, ни в чем себя не ограничивая.

Пирсон, придуманный мной город, наделен некоторыми деталями топографии, схожими с Диксоном, но населяющие его люди и сферы их деятельности являются вымышленными, также, как Бекки Фаруэлл не имеет ничего общего с Ритой Крандуэлл. Подобного минимума реальных событий романистам часто хватает, чтобы создать совершенно другую, вымышленную историю — именно так на свет появилась «Талантливая мисс Фаруэлл».

Тем, кто хотел бы узнать больше о Рите Крандуэлл, я посоветую посмотреть документальный фильм «Вся конница королевы»[3]. Из полезных и увлекательных книг об искусстве рекомендую «Семь дней в искусстве» Сары Торнтон, «Я продал Энди Уорхола (слишком рано)» Ричарда Полски[4] и «Собирая предметы искусства ради любви, денег и чего-то большего» Итана Вагнера и Теи Вестрейх Вагнер[5].

Моя книга, конечно же, названа так в честь великой Патриции Хайсмит, чей гениальный роман стал одним из источников вдохновения для появления на свет Бекки Фаруэлл с ее прегрешениями.

Благодарственное слово

Во-первых, я навеки благодарна Элис Тасман за то, что она верила в меня и мой труд. Кейт Нинцел сделала мою книгу лучше, а я научилась лучше писать. Спасибо всей потрясающей команде издательства Морроу.