Таланты, которые нас связывают

– Раньше я чувствовала то же самое. Ощущала себя разрушенной, – говорит она едва слышно. – Помнишь, когда мы познакомились, я рассказывала тебе о парне?

Она ни разу не заговаривала о своем бывшем ухажере с той недели, когда мы вместе начали заниматься Таро, еще в феврале. Я удивленно смотрю на нее.

– Это тот, который хотел заняться сексом? Вы что…

– Нет, – резко отвечает она. – Мы им не занимались.

Значит, вот оно что. Тот самый третий случай, признак тенденции. Люди используют Фиону. Считают, что это нормально.

– Но он заставлял меня делать… всякие вещи, – почти шепчет она. – Чтобы… сделать ему приятно.

– А ты что? – спрашивает Лили, тоже очень тихо и осторожно – таким тоном, какого я не слышала от нее уже несколько лет.

– Это было целую вечность назад, – отвечает Фиона. – Честно говоря, даже не знаю, почему я вдруг заговорила об этом сейчас, я так давно об этом не вспоминала.

Не нужно обладать телепатией, чтобы понять, что она лжет.

– Когда мы познакомились, тебе выпадали такие грустные карты, – говорю я. – Нужно было мне догадаться, что происходит что-то еще, о чем ты молчишь. Просто тогда я еще не знала тебя так хорошо.

– Я чувствовала себя ужасно, – говорит она, и по ее щеке медленно скатывается слеза. – Потратила столько сил на то, чтобы сойтись с той компанией, и со многими я до сих под поддерживаю дружеские связи… наверное. Мы вместе ставили «Отелло», но он… он как бы просто все взял и разрушил. К тому времени у меня и в школе не было настоящих подруг, так что я просто ощущала себя ничтожеством.

На слове «ничтожеством» ее голос срывается. Она смахивает ладонью вновь выступившие слезы.

– Так ты хочешь рассказать, что произошло?

– Не совсем, – шмыгает она носом. – Мне было так неловко и стыдно, но самое худшее – самое худшее, Мэйв, это то, что он сказал потом. Он сказал, что… он сказал…

Слова застревают у нее во рту, как камень, который она безуспешно пытается вытолкнуть языком. На мгновение мне кажется, что она задыхается.

– Фи…

– Он сказал: «Ну здорово, классно, что ты быстро учишься».

Слова вырываются из нее одно за другим, как раскаты грома.

– И что в следующий раз у меня получится лучше.

Фиона заливается слезами, уже не в силах сдерживаться. Я крепко обнимаю ее, пытаясь утешить, – как, наверное, обещала утешить обманувшая ее Хэзер Бэнбери.

Пока Фиона плачет, икая, полностью отдавшись своему горю, я думаю о том, что Хэзер – демон-суккуб, а бывший ухажер Фионы – всего лишь двадцатилетний парень, но на самом деле между ними нет особой разницы. В том, что они сделали с нами, и в том, как они заставили нас воспринимать себя.

– Люди думают, я такая идеальная, – всхлипывает Фиона и вытирает нос рукавом. – Но они не понимают, какая это ловушка. Как будто нет разницы между идеальной и желающей угодить во всем. Идеальная ученица, идеальная дочь, идеальная юная актриса. А потом появляется он, и оказывается, что моя обязанность еще и идеально заниматься оральным сексом. Мне хотелось умереть.

Лили обнимает нас обеих и утыкается лицом между нашими лицами. Мы переплетаемся руками, словно составленная из девочек-подростков многоногая амеба, и плачем. Словно прорвался давно назревавший нарыв.

– Не знаю, почему я так реагирую, – наконец заговаривает Фиона. – Это же было бог знает когда. В прошлом январе.

– Потому что это грустно, – отвечает Лили. – Потому что это на самом деле печально.

На минуту кажется, что все мы трое видим одно и то же. Разглядываем свои последующие жизни и думаем, как же мы сможем все это перенести.

– Я занималась сексом, – вдруг заявляю я. – Вчера ночью.

Обе они в изумлении смотрят на меня.

– С Ро? – спрашивает Фиона. – И как это?

– Пока я была в соседней комнате? – ошарашенно спрашивает Лили.

– Да, извини, – я испускаю громкий и долгий выдох. – Было здорово, но как бы не совсем честно. Я занималась этим, только потому что надеялась, что он вспомнит.

Они кивают. А я опускаю голову на руки.

– Не сработало.

– Никогда не буду заниматься сексом, – слышу я голос Лили. – Никогда-никогда.

– Не говори так, Лили, – отвечаю я. – Вообще-то это приятно.

Обе они еще более изумленно взирают на меня.

– Я ничего не говорила, Мэйв…

Меня окутывает дымка зеленого света. Мои способности вернулись.

33

– Мэйв снова медиум, – заявляет Фиона сразу же, как мы возвращаемся на кухню. – Позанималась сексом и вернула себе магические способности.

– ФИОНА!

– Ну это же так и есть.

Манон до сих пор что-то пишет на картонке из-под хлопьев, а Нуала достает плетеную корзину с банками с верхней полки шкафа. Обе они замирают и смотрят на нас. Аарона нигде не видно.

– Это правда, Мэйв?

– Думаю, да, – отвечаю я, смотрю на Нуалу и тут же воспринимаю три мысли одновременно, каждая из которых накладывается на другие.

«Конечно, если магия любит секс, то секс двух людей с магическими способностями обладает особыми свойствами».