Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии.

За следующие несколько дней мобильные колонны талибов захватили три восточные провинции — Намгархар, Лагман и Кунар, и в ночь на 24 сентября 1996 года напали на Суробай, ворота столицы в 45 милях от нее. Их быстрые атаки в разных направлениях застали правительственные войска врасплох, и они бежали в Кабул. Путь на столицу с востока был впервые открыт. Талибы не стали останавливаться для перегруппировки, а преследовали защитников Суробая до самого Кабула. Другие колонны талибов двигались с юга, а еще одна наступала со стороны Суробая на север на аэропорт Баграм, чтобы отрезать воздушные коммуникации Масуда.

Правительство было поражено скоростью их наступления. Колонны талибов вошли в Кабул вечером 26 сентября 1996 года, всего через несколько часов после того, как Масуд приказал эвакуировать город. Небольшие арьергарды остались, чтобы задержать продвижение талибов и взорвать склады с боеприпасами. Масуд тем временем ушел на север с основной частью бронетехники и артиллерии, Масуд решил оставить город, понимая, что не может обороняться от нападения со всех сторон одновременно. Он также не хотел терять поддержку населения Кабула и устраивать кровопролитные уличные бои. Победа Талибана была полной. «Ни одна армия в Афганистане, правительственная или оппозиционная, никогда не проводила таких быстрых операций на таком количестве театров в столь сложной последовательности. Это был прекрасный пример мобильной войны».[52]

Первым и наиболее кровавым делом талибов после захвата Кабула была казнь бывшего президента Наджибуллы, правившего Афганистаном с 1986 по 1992 год. Наджибулла, которому исполнилось 50 лет, жил в здании дипломатической миссии ООН в центре Кабула с 1992 года, когда план ООН по созданию временного правительства провалился. Перед самым захватом Кабула моджахедами Наджибулла должен был быть вывезен из Кабула представителем ООН Беноном. Севаном, но их остановили в последний момент. Все враждующие афганские фракции уважали неприкосновенность здания миссии ООН. Жена Наджибуллы, Фатана, и трое их дочерей с 1992 года жили в изгнании в Дели.

Причиной его гибели были неувязки в работе ООН. В день падения Суробая Наджибулла послал письмо в штаб-квартиру ООН в Исламабаде, прося Норберта Холла организовать эвакуацию его самого и трех его спутников — его брата Шахпура Ахмадзая, личного секретаря и телохранителя. Но в Кабуле не оказалось ни одного представителя ООН, который мог бы взять на себя ответственность за Наджибуллу, Только Масуд предложил ему вывезти его из города. Во второй половине дня 26 сентября Масуд послал одного из своих генералов предложить Наджибулле уйти вместе с отступающими правительственными войсками, обещая ему свободный проезд на север, но Наджибулла отказался. Человек гордый и упрямый, он, возможно, полагал, что если он бежит вместе с таджиками, то его братья-пуштуны проклянут его.[53]

В здании миссии было только три охранника-афганца, которые бежали, едва заслышав орудия талибов на окраинах города. Наджибулла ранним вечером послал еще одну радиограмму в ООН в Исламабад, прося о помощи, но было уже слишком поздно. Специальная группа талибов, руководимая, как утверждают, муллой Абдур Разаком, губернатором Герата, назначенным командующим войсками, предназначенными для взятия Кабула, пришла за Наджибуллой в час ночи, еще до того, как центр города оказался в руках талибов. Позднее Разак признал, что это он приказал убить Наджибуллу.[54]

Талибы вошли в комнату Наджибуллы, избили его и его брата до бесчувствия, затем связали, бросили в машину и отвезли в темный президентский дворец. Там они кастрировали Наджибуллу, привязали к машине и проволокли несколько раз вокруг дворца, а затем застрелили. Его брат был подвергнут аналогичным пыткам и затем задушен. Талибы повесили обоих у поста дорожной полиции возле президентского дворца, всего в нескольких кварталах от миссии ООН.

На рассвете любопытные кабульцы пришли посмотреть на два истерзанных тела, висящих на отрезках стального троса, обвязанных вокруг шеи. Между их пальцами были воткнуты незажженные сигареты, а карманы набиты бумажными афгани — что символизировало представление талибов о разврате и коррупции. Два других спутника Наджибуллы бежали из здания миссии, но позднее они были пойманы при попытке бежать из города и также подверглись пыткам и были повешены.