Талиесин

Талиесин трепетал от страха и восторга. Слова Верховного Духа обжигали его душу.

— Я Тот, Кого ты искал, Талиесин, в тайниках своего сердца. Я — свет, пробивающий тьму. Я — путь, истина, жизнь. С этого мгновения да не будут тебе боги иные превыше Меня. Ты понял?

— Да, Господи, — слабо и неуверенно произнес Талиесин. — Понял.

— Я взрастил тебя и отметил ради особой задачи. Пребывай во Мне, Сияющее чело, и ты станешь благословением своего народа. Ибо через тебя народы, еще не рожденные, познают Меня, и Царство Мое дойдет до края земли. Веришь ли ты в то, что Я говорю?

— Да, Господи, — сказал Талиесин. — Я всегда верил.

— Правду говоришь, Сияющее чело. — Теперь иди и не страшись, ибо Я буду ближе, чем твой вдох, ближе, чем удар сердца. Пусть тьма восстанет на тебя и захлестнет, Я не оставлю Своего слуги. Ты Мой, Сияющее чело, отныне и вовеки.

Талиесин поднял голову.

— Если хочешь, Господи, дай мне знамение, дабы мне познать Тебя.

— Ты просишь знамения, Сияющее чело, и дастся тебе. Знай Меня по этому!

Жар захлестнул Талиесина. Юноша лежал, трепеща от ужаса и волнения, все пространство вокруг источало слепящий свет, от которого не спасали закрытые веки. Что-то едва коснулось его головы, и будто огненной головней ему снесло полчерепа, обнажив мягкий и темный мозг ярому току света.

Сознание наполнили образы, картинки мелькали одна за другой: полки на марше, пастухи гонят стада, темные казематы и наполненные криками лазареты, людные города с оживленными рынками, тихие деревушки среди холмов, серебристые реки, густые леса, холодные горные пики, жаркие пустыни, морозные ледники, королевские дворцы и нищенские лачуги, пустыри и тучные нивы, купцы торгуются, влюбленные застыли в объятиях, матери купают детей, люди беседуют, сражаются, трудятся, строят… и многое, многое другое. Мужчины и женщины разных эпох и народов, разные ступени мироздания, разные миры — все боролось, жило, рождалось и умирало.

Талиесин увидел это разом, но как бы очами Лучезарного Мужа, Который стоял сверху и вложил в него крохотное зернышко понимания. И он осознал, Кто Тот, Кому он теперь служит. «Господи мой Боже!» — вскричал он, а картинки все мелькали и мелькали с головокружительной скоростью.

Когда через несколько часов Хафган нашел Талиесина в роще, то посчитал его мертвым. Юноша неподвижно лежал на земле, раскинув руки. Бард подошел и увидел, что Талиесин спит непробудным сном. Он укрыл юношу плащом и сел рядом ждать.

Когда Талиесин наконец проснулся, он не мог говорить.

Много дней спустя они подошли к Инис Гутрину. Эльфин оставил своих людей у подножия Тора, а сам пошел с Киаллом, Хафганом и Талиесином разузнать, как бы им предстать перед королем-рыболовом. Пока они стояли и смотрели на Тор, окруженный озерами и топкими болотами, из дворца навстречу им спустились по узкой дорожке два человека в простой одежде.

Едва Талиесин их завидел, уста его отворились, и он закричал от радости.

— Смотрите! Сюда идут слуги моего Господа! — вскричал он. — Я должен их приветствовать!

Он бегом бросился вперед и упал перед ними на колени.

Незнакомцы в изумлении переглянулись.

— Встань, — сказал один, — ибо мы люди скромного рождения. Меня зовут Давид, а это — мой друг Коллен. — Он взглянул на одежду Талиесина, увидел золотую гривну на шее, и понял, что разговаривает со знатным бриттом. — Кто ты?

— Я — главный бард короля Эльфина Гвинеддского, — отвечал Талиесин. Лицо его сияло.

— Как твое имя? — спросил Давид. — Знаем ли мы тебя?

Тут как раз подоспел Эльфин со спутниками, и, как только все собрались, Талиесин начал восклицать:

Я был с Господом
На небесах,
Когда Люцифер
Пал в бездну адову;
Был знаменосцем
Александра в Египте;
Звезды зову по имени
На севере и на юге;
Я был у Нимрода
За старшего зодчего;
Был в Вавилоне
В имени Божьем;
Был я наставником
Илье и Еноху;
Был я трижды
В темнице Арианрод;
Я был в ковчеге
С Ноем и Альфой;
Я видел гибель
Содома и Гоморры;
Я вел Моисея
Через Чермное море;
Был я в чертогах Дон
До рождения Гвидионова;
И был я с моим Господом
В яслях воловьих;
Всевышний открыл мне
Тайны Вселенной;
Я почерпнул вдохновенье
Из котла Керидвен;
Меня зовут поэтом и бардом,
Отныне же нарекут пророком!
Талиесин — имя мое,
И слава моя — до скончания веков.

Никто из них в жизни не слышал подобной речи. Давид воздел к Талиесину руки и спросил:

— Как вышло, что ты знаешь и почитаешь Господа?

Талиесин отвечал:

— Я Его видел! Господь явился мне, чтобы я восславил Его и возвестил Его имя своему народу.