Наше беспокойство достигло высшей степени во время спектакля в Карнакском храме в тот же вечер. У входа мы все же встретились с Ингрид и на представление пошли вместе. Это таинственное зрелище в Карнаке сделано по-другому, чем у большого сфинкса в Гизе. Там цветная
подсветка, а здесь белая среди темноты. Освещаются разные части храма, то колонны, то статуи, то обелиски появляются в ярком свете. Диктор читает древние надписи на них. И ты идешь за этим светом среди темных колонн. И вдруг в какой-то момент Олав вскрикнул:
– Ингрид! Она опять исчезла. Бродить в темноте по храму и без телефона!
– Не волнуйтесь, Олав. Я поищу ее. Мне кажется, я знаю, где она.
Я подошел к святилищу. Странное темное чувство овладело мной. Это был страх. И страх какой-то иррациональный, необъяснимый. И потому еще более пугающий. У святилища, действительно, стояла склонившаяся темная фигура. В ее позе была покорная беспомощность. Она держалась за постамент статуи. Что с ней? Неужели же вправду существует нечто, к чему она прикоснулась, а может быть и я? Она зашла в святилище. Вот уж это зря. И при свете-то дня там было жутко. Я последовал за ней. И услышал:
– Я испугалась древней силы, но тебе не надо бояться. Ты знаешь ту дорогу, где услышишь…
И опять голос показался мне странно незнакомым. Тьма. Я вышел наружу. Светила луна и снова у камня увидел ту же фигуру. Она совсем согнулась, съежилась.
– Кто вы? Как ваше имя?
– Это я, Глеб. Мне что-то плохо.
– Боже мой, Ингрид, как вы нас всех напугали. Что с вами?
– Не знаю.
– Отвести вас в отель? Смотрите, вы даже уронили сумку.
– Нет. Нет. Я не хочу портить вам удовольствие. Я посижу там на спектакле, где сейчас все.
– Помочь вам. Давайте я понесу. – Я взял ее сумку
– Спасибо. Я сейчас приду в себя. Просто какая-то небольшая слабость. – Неожиданно она взглянула на меня так, что даже при свете луны я почувствовал странный блеск в ее глазах. – Мне кажется, вам тоже сейчас хочется побыть именно в этом месте. Вы что-то чувствуете? Если хотите остаться, не беспокойтесь. Я скажу Олаву и Вацлаву, что вы залюбовались колоннами в лунном свете.
А я в самом деле по непонятной причине вдруг почувствовал желание побыть здесь один. Ингрид ушла. Кругом не было людей, туристов. Не помню, сколько я так простоял. Что это такое? Высокий храм, лунный свет, огромные статуи. Колонны наклонялись, за ними падала мгла… Камень был холодным. Я медленно приподнялся, держась за него. Я лежал у входа в святилище. Сколько прошло времени? Минута? Две? Вдалеке слышался голос диктора. Там продолжалось представление. Сильная боль в голове. Стараясь не думать о том, что только что произошло, как колонны качнулись, падая, и накрыли меня тьмой, я с трудом встал. Луна освещала все: статуи богов, камни, обелиски, они отбрасывали непонятное сияние, призрачное в лунном свете. Так, продолжается мистика. И я увидел загадочную тень. Тень бога ожила и задвигалась. В лунном свете она показалась мне жутковатой, даже зловещей. Этот кто-то метнулся от святилища в сторону.
И я вдруг побежал за этим. Я бежал между темных колонн, держась за болевшую голову. Со мной творилось что-то неподвластное мне. Ноги сами несли меня навстречу охватившему меня ощущению, страстному, древнему, неведомому. Мой иррациональный ужас преобразовался в какую-то стремительную активность. Обрывки мыслей мелькали в голове. А может быть, здесь какая-нибудь секта поклонников мистических ритуалов Древнего Египта, вроде друидической
секты в Стоунхендже. В конце концов, желания этих современных мистиков гораздо более странны, чем обыкновенных, нормальных жрецов древности. Не знаю почему, но я бежал за этой непонятной фигурой с такой страстью, как будто от этого многое зависело.
Мчась за ним, я обогнул колонны, еще один обелиск, статуи и добежал до границы сохранившегося храма, за которой начинались археологические раскопки. Тут торчали плиты, камни, куски колонн. Вдруг раздался жуткий странный крик, и он исчез, как провалился сквозь землю. У меня мурашки поползли по коже, я с разбегу остановился. И вовремя – прямо передо мной, словно вход в царство Озириса, чернела огромная дыра. Помню, я почему-то ничуть не удивился. Только мгновенно почувствовал невероятную усталость и боль в голове. Я резко повернулся и пошел на голос диктора. Спектакль еще продолжался. Я шел к моим друзьям, к обычной человеческой жизни. Мне хотелось сесть рядом с ними, услышать их смех, выпить, в конце концов. Голова болела, я нащупал на ней большую шишку. Хорошо, что я еще не свалился в эту черную яму, чем бы она не была – входом в подземный мир или раскопом археолога.
Я вышел к амфитеатру, устроенному рядом с храмом, и сразу увидел моих спутников.
– Садитесь, Глеб. Смотрите, как интересно. – Они не обратили внимания на мое опоздание, и я не стал посвящать их в детали. Только Ингрид внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Голова болела, и тут я почувствовал, что еще что-то не так.