Талисман царя Дария

– Как знаешь, Жано. Я бы добавил к этому богатству еще кое-чего. Если повезет, конечно. Но я думаю, Иерусалим – богатая земля…

Жано подхватил свои вещи и молча стоял перед приятелем.

– Все-таки уходишь?

– Ухожу…

Мильо подошел к другу и прижал его к груди.

– Все-таки вдвоем веселее там… В святой земле.

Жано не ответил.

– Уходи, – сказал Мильо. – Отряд скоро двинется в путь.

Жано повернулся и пошел прочь.

– Подожди! – услышал он голос Мильо.

Жано обернулся.

Мильо подбежал к нему и протянул руку. На ладони лежал медальон, из-за которого они чуть не подрались в доме убитого.

– Возьми.

Мильо вложил вещицу в руку Жано. В его глазах стояли слезы.

Жано прижал руку к груди, повернулся и пошел своей дорогой.

Крестовый поход будет продолжаться без него.

Глава 6

Вернувшись домой, я первым делом сверила ход событий с предсказанием карт. Дрожа от нетерпения, я достала их из сумочки прямо на бегу, не снимая обуви. Хотелось как можно быстрее увидеть результат.

Результат был ошеломляющим. Карты показывали, что я на неверном пути.

Я тщательно перетасовала колоду.

Валет треф.

Пиковый валет.

Валет червей.

Те же три карты, что и в первый раз.

Попробовать еще раз?

Я долго тасовала карты. Сделала два съема.

Валет треф.

Пиковый валет.

Валет бубновый.

Вот дьявольщина! Почти те же карты! И – почти тот же ответ…

Пришлось задуматься. В чем же дело? Скудные свидетельские показания направляли ход расследования в определенное русло. Единственным кандидатом на роль похитителя медальона был тот, кого мы подозревали во всех смертных грехах, включая глумление над памятью усопшего.

Колебалась я недолго. Мое гадание не раз подсказывало мне выход из трудных ситуаций, которые казались безнадежными и туманными.

Я набрала номер телефона.

Абонент не отвечал. Наверное, Светлана еще не добралась до дома.

Честно говоря, находясь под впечатлениями прошедшего дня и свершившихся событий, мы поступили опрометчиво, не попросив кого-нибудь доставить нас домой в целости и сохранности. Я начала немного беспокоиться, хотя, зная характер Светланы, была почти уверена, что она не станет влезать в какую-нибудь историю.

Позвоним попозже.

Наконец-то можно снять обувь.

За целый день мои бедные ноги порядком устали. Я ощутила совершеннейшее блаженство, когда осталась босиком. Господи, как много в жизни мелких радостей, которые доставляют великие удовольствия!

Мысленно я прокручивала образы всех, с кем встречалась сегодня и вчера. Если причастным к преступлению является совсем другое лицо, то хотелось бы иметь хоть малейший намек на то, кто же это такой и какие у него мотивы.

Впрочем, какие тут нужны мотивы? Все-таки вещь, имеющая антикварную ценность. Сколько можно получить за этот медальон? Кое-что, конечно, можно. Любители антиквариата у нас в стране не вывелись, и вряд ли наше общество когда-нибудь обойдется без них.

И почему Мария Васильевна уверена, что эта вещица ничего не стоит? Кто-то ей внушил это. Хотя для человека, не интересующегося историческими ценностями, этот медальон – совершенно ненужная безделушка. А сколько в разных домах, у разных людей таких вот материальных напоминаний об истории, которые они считают лишним хламом? И как часто они ошибаются.

Пора позвонить. Может, Светлана уже дома.

Она взяла трубку. Ну и слава богу.

– Светлана, наконец-то ты дома!

– Кто это? Таня, ты?

– Уж будь уверена. Хочу кое-что сказать тебе.

– Говори.

– Наш вариант отпадает.

– Какой именно?

– Можно подумать, у нас масса подозреваемых.

– Ты о Георгии?

– Да.

– Так ты хочешь сказать?..

– Это не он.

– Танька! С ума сошла?

– Может быть…

– Что тебе в голову пришло! Откуда?

– Музыка навеяла.

– Какая музыка?

– Это есть анекдот такой. Но, кроме шуток, если я говорю – не он, значит, не он.

– Я ничего не понимаю. Мы же все решили.

– Светлана, во-первых, мы ничего не решили. Мы только собираемся что-то решить. А во-вторых, у меня собственные методы расследования, и я им доверяю.

Светлана молчала. Видно, она старательно взвешивала каждое слово, сказанное мною.

– И что теперь? – спросила она.

– Мне надо тщательно подумать.

– Ну, думай. А мне что прикажешь делать?

– Пока ничего. Не трогай Георгия. Даже не намекай ему ни на что. И вообще, давай успокоимся, потому что с горячей головой можно такую кашу заварить…

Мы попрощались.

Я чувствовала, что Светлана на меня обиделась. Она так жаждала поскорее схватить за горло похитителя медальона, что ей было все равно, кто это будет. Вариант с Георгием Викторовичем ее очень устраивал. Во-первых, он был человеком, пришедшим в семью со стороны, то есть зятем. У зятьев вообще такая судьба: вроде бы родной, а в кровном родстве не состоит – свой среди чужих, чужой среди своих, одним словом. Во-вторых, ненависть неимущих к богатым в нашей стране возведена в абсолют. Уж не знаю, насколько хорошо идут дела у Георгия Викторовича, но ставит он себя высоко над остальными. Это тоже похоже на русского человека.

Лично я считаю, если человек занимается честным трудом, то пусть зарабатывает сколько может. И вообще, пытаться заглянуть в карман к постороннему – дурная привычка.