Таллин. Любовь и смерть в старом городе

Иные даже готовы разглядеть «безутешную вдовицу» в венчающей большой Таллинский герб женской фигуре с распущенными волосами. Хотя известно, что в городскую геральдику она вошла лет за двести пятьдесят до первой публикации «Калевипоэга».

Не стоит, право, искать Линду там, где ее нет. Ради встречи с ней уместнее выкроить из времени, отведенного на знакомство с дежурными достопримечательностями Верхнего города, минут хотя бы десять-пятнадцать. Спуститься с холма Тоомпеа, пройти две сотни шагов — и начать неспешный подъем по парковым аллеям Линдамяги — горки Линды, как с начала тридцатых годов называют бывший Шведский бастион. Если нет возможности побывать на месте гибели героини народного эпоса, навестите хотя бы памятник ей, создательнице фундамента, на котором вырос впоследствии Таллин.

И если скорбное лицо в минуту прощания покажется вам чуть менее опечаленным, будьте уверены: общий язык с Таллином вы обязательно найдете.

А значит — почти наверняка вернетесь в город еще не раз.

На миг вместе

С недавних пор в монументальной пластике Таллина увековечена героиня еще одной любовной истории, также позаимствованной из эстонской «народной» мифологии.

Накануне Рождества 2004 года перекресток улиц Лайкмаа и Гонсиори украсился фигурой из анодированной бронзы внушительных масштабов: современным ремейком классической скульптуры работы все того же Вейценберга — «Хямарик».

«Хямарик» по-эстонски — «Вечерняя заря». Согласно преданию, сочиненному в первой трети девятнадцатого столетия врачом и писателем Фридрихом Робертом Фельманом, она воспылала однажды нежными чувствами к своему брату — Койту, Утренней заре.

Боги были против кровосмесительного союза, и потому небесный старец Уку разлучил влюбленных навеки. Встретиться на миг — и вновь расстаться дозволено им лишь в самую короткую ночь года, с 23 на 24 июня — накануне Иванова дня.

Интересно, вспоминают ли печальную легенду нынешние таллинские подростки, давно уже взявшие в обычай назначать друг другу свидания «под зеленой теткой», стоящей у входа в торговый центр «Viru Keskus»?

Герман и Маргарита: роман в камне

Согласно недавней статистике, наиболее популярные среди таллинцев имена — Александр и Елена — как в эстонском, так и в русском варианте написания.

Исследований популярности таллинских имен за пределами Таллина пока не проводились, но фаворитов предсказать несложно: Герман и Маргарита. С обязательным уточнением: Длинный и Толстая. Прилагательные здесь — не фамилии, не прозвища и не клички. Они — полноценная часть официальных названий двух едва ли не самых знаменитых башен таллинской крепостной стены.

* * *

Городские укрепления — сооружения сугубо функциональные, а потому имена их ключевых элементов — дозорных башен — почти неизбежно несут на себе печать утилитарности.

Основное их предназначение — как можно точнее указывать, куда следует бежать жителям по зову осадного набата, сзывающего на защиту города от надвигающегося неприятеля.

Примечательные некогда для таллинцев постройки — очевидные и общеизвестные на тот момент ориентиры — запечатлелись в названиях таких башен, как, например, Саунаторн (Банная), Таллиторн (Конюшенная) или даже Башня у русской церкви Святого Николая.

Случалось и по-другому: богатый купец хранил в башне товар, обязуясь в лихую годину обеспечить ее защитников оружием и жалованием. Со временем его фамилия могла превратиться в башенное «имя»: башня Рентерна, допустим, или же башня Эппинга.

Менялись принципы фортификации, средневековые укрепления теряли свою важность, разрушались постройки, давшие когда-то башням их имена, вымирали некогда славные купеческие династии.