Там, где бродили львы (с иллюстрациями)

В результате браконьерства и ряда других факторов число львов в Тули сократилось за каких-нибудь два с половиной года почти наполовину – примерно с 60 до 29 особей. Некоторые из них были истреблены за то, что резали домашний скот в хозяйствах, расположенных по границам Тули; иных самым подлым образом сманили на южноафриканские фермы, и там они стали жертвой «спортивной охоты». Но больше всего их пало от браконьерских силков – обыкновенных проволочных лассо, смертельных для львов и для других животных. Эта форма браконьерства опасна даже для слонов – я знаю одного молодого слона, которому шесть лет назад проволокой целиком отрезало хобот, и, однако, он непонятно как выжил и живет до сих пор. Мне не раз приходилось видеть и других слонов с укороченными хоботами – все они стали жертвой браконьерских проволочных петель.

Результатом наблюдений, чувств и действий в этот период моей жизни явилась книга «Плач по львам», которую я написал в надежде привлечь внимание к проблемам львов Тули и в попытке побудить к действию во имя их более надежной защиты. Наивно веря в силу пера, я был уверен, что эту защиту им удастся обрести.

Я уехал из Тули, чтобы написать эту книгу, а когда закончил ее, то в течение двух последующих лет изучал проблему львов в масштабе континента. Я исколесил тысячи километров по югу Африки, впервые встретился с Джорджем Адамсоном и поработал с ним; итогом всего этого явилась вторая книга, тематика которой осталась традиционной: львы, люди, вторжение, браконьерство, ружья, пули, смерть и лишь изредка – надежда…

Все три с половиной года, что я был вдали от Тули, эта земля оставалась в моем сердце. Я знал, что однажды должен буду вернуться. И все эти три с половиной года я получал оттуда вести: «Еще один лев попал в капкан… Предполагается, что потомство львиц-сестер Кали уничтожено… Попал в капкан старый лев Дарки, но ему удалось перегрызть браконьерскую петлю…» Из других источников я слышал, что львиное поголовье не только стабилизировалось, но и растет, и эти лживые сведения давали мне обманную надежду: я не смог распознать иронию в том, что мне сообщалось.

В 1989 году я собирался возвратиться на эту землю. Планы у меня были большие – просвещение людей в вопросах окружающей среды, попытка нового пересчета поголовья львов и учреждения более надежных мер по защите как этих львов, так и всей дикой фауны заросших кустарником земель Тули. Со смертью Джорджа моей главной целью стала подготовка троих львят к жизни в дикой природе.

Возвращение в Тули явилось для меня возвращением на родину, и вскоре по прибытии я записал такие слова – слова, запечатлевшие мои чувства по возвращении на ту землю, которой принадлежит мое сердце. Вот эти строки:

Я снова на земле, которую я знал.
Я снова на земле, где сердце я свое оставил.
Я снова здесь! Я снова здесь!
Слеза струится по моим губам.
О, чудо! Наконец мы снова вместе!
Старуха мать! Дай мне тебя обнять!
О дикий мир, как тягостно тебе
В ручищах жадных человека!
О дикий мир, с круговоротом вечным,
Текут в котором годы, жизнь и смерть.
Свободными надолго ль нам оставаться вместе?
Надолго ль быть свободными – тебе и мне?
С тех пор, как я твоим проникся духом,
Мне кажется, что меньше мир вокруг тебя.
А может, я ошибаюсь – просто вырос сам?
Не важно! Хорошо, мы снова вместе!
Старуха мать! Дай мне тебя обнять!
Жизнь – это цикл.
И на твоих глазах я вырос, как в лесу растут деревья.
И тогда
Вослед орлам на север я умчался.
Года прошли, но я не возвращался.
Но ты манил меня своим прохладным бризом,
Слова любви так искренно шептавшим,
И вот вернулся я.
Своим прикосновеньем
Меня ласкаешь ты.
Я рад бы умереть здесь.
Что ж, да будет так!
Я снова здесь! Я снова здесь!
Слеза струится по моим губам.
Как хорошо, что снова вместе мы!
Старуха мать! Дай мне тебя обнять!

И снова встреча со старцем Сэлмоном под деревом машату… Я спросил его, что он думает о моей работе – защите дикой фауны и возвращении львов в дикую природу.

Подумав немного, он сказал: