Там, где ещё всё впереди (СИ)

   Там, где ещё всё впереди

  Её добрые глаза с вожделением смотрели на меня; они по цвету совпадали с безмятежной гладью бирюзового океана, на фоне которого она сидела. Космическая гармония. Её миндалевидной формы глаза, обрамлённые длинными ресницами, тонкие волнистые брови, на которые ниспадали смолисто-чёрные волосы чёлки, слегка приоткрытый ротик с не тронутыми ещё любовью бледно-розовыми губками, вызывали во мне трепетное волнение и дрожь в голосе. Юная, она одним только своим возрастом превращала меня в бессильное существо. И можно было не смотреть на неё, а всего лишь ощущать рядом, даже с закрытыми глазами, даже в ночи, чтобы начинать испытывать неуёмное, бушующее внутри чувство нежности. Не зная, что такое стеснение, не ведая ни про этические нормы, ни про этикет, она слушала мои рассказы, не отрывая от меня глаз; и всё время трогала мою кисть, рисуя на ней кончиками пальцев короткие волнистые линии и восьмёрки. Тактильное общение между малознакомыми людьми было привычным способом коммуникации в её среде. Я долго не мог привыкнуть к такому поведению, - к её неожиданным прикосновениям; и каждый раз вздрагивал и каменел, когда она дотрагивалась до меня или, вдруг, неожиданно начинала смахивать с моего лица паутинку или пух, или поправлять ворот рубашки.

  Мы разговаривали на похожих языках и понимали друг друга с полуслова. Мне нравилось с ней общаться. Она умна и обо всём так интересно и вдохновенно рассказывала, что хотелось слушать её вечно. Её имя состоит только из гласных букв. Оно такое мелодичное, лёгкое, и звучит так необычно. У них все имена собственные состоят только из гласных букв.

  - Ты умеешь летать? - спросила она.

  Я посмотрел на синее... нет, скорее, на сиреневое небо. Облака, огромные розовые клубы ваты, медленно проплывали над нами; такие низкие, что, казалось, стоит подпрыгнуть, и можно рукой отщипнуть пучок.

  - Умею, - ответил я, щурясь от непривычного белого света звезды под названием Аию. - Скажу даже больше: я лётчик.

  - Это что?

  Мы посмотрели друг на друга и улыбнулись.

  - Я когда-нибудь научу тебя летать по-настоящему.

  Она смотрела на меня, как ребёнок, не понимая, о чём я, и переспросила:

  - Как это, по-настоящему?

  - Как птицы.

  - Я боюсь прыгать с такой высоты, как наши братья.

  - Нет, не так. - Я перевёл взгляд на утёс и летающих над океаном людей с самодельными крыльями. - Как птицы, только с другими крыльями. И высоко-высоко, над самими облаками.

  - Мы так не умеем. - Она с опаской посмотрела на облака.

  - Научитесь, - с уверенностью провидца ответил я. - Обязательно когда-нибудь научитесь.

   * * *

  Её, похожую на Землю, мы обнаружили случайно. Планета находилась в 24 световых сутках от газового гиганта Эфта, седьмой по счёту планеты молодой звезды-гиганта Талия, что на краю галактики Андромеда. Незнакомка одиноко синела на дальней двенадцатой орбите от своей звезды. Никто никогда, даже зонды, не видели её, неприметную. Всех астрономов занимала Эфта, размером с наше Солнце, и соседняя с ней микропланета, расположенная в зоне обитания, под названием NK8/45. Неофициально её нарекли двойником Земли (из-за сходства по цвету атмосферы), и называлась она "Земля 2".

  Нас с Мэлом отправили в это длительное путешествие с одной целью: найти место, пригодное для жизни и переселения. "Пусть она будет размером с Луну. Главное - кислород да небольшой кусок суши. Если на ней окажутся непокорные человечки с антеннами на головах, мы их быстренько урезоним парочкой водородных бомб, - напутствовали нас великие мира сего: сам президент и его свита из индустриальных магнатов и банкиров. - Страна вас отблагодарит. Вы и ваши семьи будете первыми переселенцами, кто вместе с нами покинет Землю".

  Не знаю точно, с чего вдруг им срочно приспичило покинуть Землю, но они целых пять лет вбухивали в эту программу триллионы долларов. Хотя, не трудно догадаться: их спешка связана с гибелью Солнца. Вот и клюнул петух в задницу, когда парниковый эффект дал о себе знать - средняя температура атмосферы подскочила на шесть градусов по Фаренгейту буквально за два года. И дело тут не в экологии, - это просто стареет Солнце. За последние десять лет оно на немножко - примерно на пару миллиончиков миль - растолстело. Но, слава богу, процесс расширения притормозился. И хотя в запасе ещё есть пара миллиардов лет, с постоянным потеплением климата и таянием полярных льдов жизнь на планете превратится в выживание.