Там, где есть тьма, там есть свет

— Новый пророк, он сейчас живет в Доме Древесного Червяка. Он не принадлежит ни одному Дому, все время странствует по джунглям, учит, у него очень сильный дар. Несколько Учителей выступили против него и погибли. Возьми, попробуй мясо черного лебедя.

— Спасибо, но я уже сыт.

— Разве? Скажи, ты когда-нибудь пробовал мясо черного лебедя?

— Нет.

— Вот и попробуй. Что касается твоего друга, не волнуйся, он будет жить, у меня хороший знахарь. Когда окрепнет, мы проводит его до границы джунглей к Одноглазому Якову. Но своих людей тебе не дам, знаю, что идешь в болота Гидры. Из них никто не возвращается, там царство мутантов-выродков. Вы просто хотите их исследовать?

— Нет.

— Но вы пришли сюда по приказу Владимира?

— Можно сказать, что и так, — уклончиво ответил я.

— Тайна? — усмехнулся Прол. — Больших сокровищ там не найдете. Не понимаю, к чему такая спешка?

— Государственная тайна, — ответил я, не хотелось рассказывать, в каком положении находится княжество, я обещал Донку хранить молчание.

— Тайна! Князь Владимир поумнел на старости лет, что решил отказаться от заложников. Великий Учитель говорит, что время войн закончилось.

— Разве?

— То, что ты видел, это наши внутренние дела. В Доме Человекообезьяны смута, во всем виноват их Учитель, он думал, что Наставник гостит в моем Доме. Но скоро он придет. Лады, князь Альк, завтра я провожу вас, раз такое спешное дело. А сегодня гуляй, пей, танцуй — это твоя ночь, я твой должник.

Я поднялся:

— Спасибо, вождь, мир твоему Дому, я буду его часто вспоминать. Пир вышел на славу. — Наклонившись к Пролу и глядя ему в глаза, я сказал: — Я пройду болото Гидры или выродков, мне плевать. И я вернусь, чтобы забрать дядю Андрея. Обещаю.

Я прыгнул с помоста, и меня тут же подхватил круг танцующих. Веселые улыбающиеся лица, как осенние листья замелькали передо мной, что ни говори, но девушки у варнов красивые. Я, озираясь, искал одну, наконец, я увидел ее. Не помню, как мы с ней танцевали, кажется, я признавался ей в любви и клялся, что никогда ее не покину. Один раз я смог дотянуться до ее ярко-красных, зовущих губ. Она вырвалась из моих объятий, я бросился за ней следом, но споткнулся и упал. Проклятый рог дракона, он все-таки меня доконал и так не вовремя.

— Виста! — крикнул я, в ответ ко мне нагнулся дракон-кентавр и боднул своим красным рогом.

Глава 7

«Время Черной Зимы — время, проведенное в Хранилищах Проклятых. Это было спасением и продолжением тяжелой жизни, завещанной нам за свои грехи и гордыню Проклятыми, пока там, на поверхности, бушевало пламя смерти и царствовал Темный. Но и нам пришлось платить за жизнь возрождением и смертью…

Появились выродки в темных тоннелях, где все реже и реже появляются люди, слышны крики и издевательский хохот уродцев. Мы стали другими…

Пришло время узнать разницу между добром и злом, Светом и Тьмой. Мы помним Свет, но в наших душах и в нашем мире царит Тьма. Наши дети, они знают, что такое тьма и не зная, почти не спрашивают о Свете…

Пришло время отдавать долги…»

«Записки Нирвана Мученика Светлого о Времени Черной Зимы»

Я проснулся под мерное покачивание лодки и тихий плеск весел. «Проклятие, вчера упился, и во всем виноват напиток для настоящих героев. Выходит, я не настоящий герой. Очевидно, рано утром загрузили в лодку, кажется, с помощью Белого и отправили в путь. Хоть помахали платочком во след? О, Свет, начало похода неудачно. Стыдно, даже не попрощался с дядей Андреем, как он там? Прол — хитрец, решил не будить».

Восемь гребцов быстро и согласованно гребли под тихий ритмичный перестук маленького барабана. На носу лодки, скрестив ноги, сидел мальчишка и, закрыв глаза, лупил по барабану. Рядом с ним стоял долговязый юноша с шестом, правя лодкой. Рядом со мной, на корме, сидела Виста, Она улыбалась:

— Как ты себя чувствуешь? — мне протянули половинку оранжевого плода.

— Отвратительно, — пробормотал я.

— Съешь, это тебе поможет.

Я принял угощение, запихнул половинку в рот и почти сразу же почувствовал, как начало восстанавливаться здоровье.

— Как долго мы плывем?

— Уже больше часа.

— Как мой дядька Андрей? Стыдно признаться — я не попрощался с ним.

— Бесполезно, он все еще в коме. Но верь, он будет жить, наш знахарь выходит его. Раз она так сказала, значит, так и будет. Знахарь убила яд, убивавший его тело. Не волнуйся.

Я благодарно кивнул: