Там, где Крюков канал...

Во времена императора Павла I в соборе побывал член депутации Мальтийского ордена аббат Жоржель. Он довольно своеобразно передал впечатления от посещения нижней церкви Морского собора: «Церковь Святого Николая Матросского – одна из самых посещаемых в Санкт-Петербурге; она двухъярусная, с нижним и верхним этажом: это местная приходская церковь. Нижний этаж представляет храм со сводами и столбами; здесь находится много маленьких часовен с иконами Богородицы и Николая Угодника; в каждой горят лампады. В дни покаяния, особенно при приближении Пасхи, эта подземная церковь наполняется лицами обоего пола, которые кладут здесь земные поклоны и крестятся. Так как она обширна, то священники помещаются в разных местах, читая ектении и молитвы…».

Впечатление от храма как от «многих маленьких часовен» в данном случае закономерно: в нижней церкви хранились иконы, принадлежавшие морским командам, входившим в Адмиралтейское ведомство, – машинной, парусной, провиантской, канатной и прочим, и при посещении храма каждая команда становилась около своей иконы, служила молебны и ставила свечи.

Четырехъярусная колокольня Никольского собора – совершенное по красоте силуэта сооружение, наиболее органично вписанное в перспективу Крюкова канала и его набережных. В семье Бенуа, жившей в родовом доме в Коломне, неподалеку от храма, сохранялось предание о том, что возможным автором или, вернее, соавтором колокольни является В. И. Баженов.

М. В. Добужинский. Белая ночь. 1923 г. Вид на Крюков канал со Смежного моста

Во время строительства Никольского собора молодой зодчий в качестве архитектурного помощника также участвовал в проектировании и возведении колокольни. Трудно увидеть в ней почерк Чевакинского: тектоника колонн и антаблементов, силуэт – слишком многое напоминает иные, не петербургские и даже не классические барочные образцы, а московские ярусные храмы: церковь архангела Гавриила (Меншикову башню), колокольни Троице-Сергиевой лавры и Новодевичьего монастыря. Все, что наиболее ценил Баженов. Общие пропорции и форма глав, весь характер декора колокольни отличаются от форм собора.

Ярусы колокольни уходят ввысь, пучки колонн на углах завершаются сложными скульптурными композициями. Небольшая главка несет осьмерик» барабана следующего маленького куполка с главкой, переходящей в шпиль, увенчанный крестом.

Однако в 1983 году автор книги об архитекторе Савве Чевакинском, известный историк архитектуры Анатолий Николаевич Петров, привел убедительные аргументы в пользу неправдоподобности легенды, передававшейся из поколения в поколение в семье Бенуа. А. Н. Петров категорически утверждает, что «документальные материалы совершенно не подтверждают этого домысла. Постройка колокольни проходила в 1756–1757 годах, когда Баженов приехал из Москвы и был определен в группу Чевакинского „для обучения архитектурии“. Как видно из рапортов Чевакинского во время возведения колокольни, Баженов в те годы еще только проходил курс черчения ордеров. Говорить о его творческом вкладе в создание колокольни Никольского собора нет оснований. Но для Баженова, как и для других учеников Чевакинского, в частности для Сатарова, эта постройка был прекрасной практической школой строительного искусства. На их глазах прошел весь цикл строительных работ – начиная с кладки фундаментов и кончая подъемом колоколов на колокольню».

Позднее, во второй половине XIX века, на территории Никольского собора построили две часовни: в 1866 году – с юго-восточной стороны, а в 1869 году – с северной стороны при входе в церковную ограду.

Еще во время строительства собора, в 1759 году, по предложению М. М. Голицына Адмиралтейств-коллегия выделила часть своей земли под церковный садик. В июне того же года архитектор Чевакинский представил на утверждение коллегии его детальный план. Садик тогда обнесли деревянной оградой на каменном основании со 139 каменными столбами.

В северной части, за оградой храма, располагалась замощенная булыжником площадь. В октябре 1873 года купец Осия Тупиков обратился к столичному генерал-губернатору Д. Ф. Трепову с просьбой разрешить разбить сквер на месте этой площади. Все расходы по обустройству сквера купец полностью брал на себя, оговорив при этом лишь одно условие, что снятый булыжник он получает в свое распоряжение. Разрешение последовало, к нему дополнительно Городская дума добавила свое условие: «Обнести садик железной решеткой за счет купца Тупикова».