Там, где меня нет

Рукоять пистолета удобно легла в руку. Даниил снял его с предохранителя и услышал еще пару выстрелов, чей-то крик. В суматохе он уже не разбирал голоса и, похоже, не смог бы разобрать и лица, если бы не остался только один живой человек.

Трофимов стоял в дверях, прямо над телом Светлова. Одна пуля угодила рядовому в грудь, вторая — в голову. В коридоре, держась за горло, бился в предсмертной агонии Пал Палыч. Из-за двери торчали ноги Ершова.

Трофимов оскалился. Он двумя руками держал пистолет и смело улыбнулся обезумевшему Даниилу.

— Ты был прав. Я — отличник. Без стараний не наработаешь таких навыков, — с холодом в голосе сказал он. — Опусти оружие.

— Все равно выстрелишь, — ответил Даниил и в ту же секунду выстрелил сам.

Он ощутил пламя в левом плече, когда повалился на пол. Голова закружилась так сильно, что он и не сразу поднялся. А когда, все же, оказался на своих двоих, то почувствовал, как теплая кровь тонкими струйками стала сочиться по левой руке. Конечность отяжелела, стала непослушной, будто бы чужой.

— Сука, — выругался он, испытывая жгучую боль от ранения.

Он услышал шаги. Трофимов был либо в коридоре, либо на кухне, либо в подъезде. Выглянешь — и моментально получишь пулю в лоб. Так что…

Зеркало. Даниил пригляделся. Сделал два выстрела в стену в коридоре, прямо над зеркалом. Никакого движения. Он резко выглянул, сжимая пистолет одной рукой, вторую прижимая к себе и кривясь от боли.

Трофимова нигде не было. Но вот его быстрый топот по ступеням. Смекнув, Даниил бросился к окну. Резким движением открыв форточку, он прикрыл один глаз, дабы лучше прицелиться, и сделал два выстрела по капоту уазика. Двигатель едва слышно зашипел, после чего чертыхнулся пару раз и заглох.

— Ну, теперь побегаешь, сука! — выругался Даниил и побежал в подъезд, где наткнулся на Пал Палыча.

Глаза майора были широко открыты. В них застыли звериный гнев и испуг. Странное, будто бы даже и вовсе невозможное сочетание. Пугающее, но уже знакомое Даниилу. Он встал на колени, попытался нащупать пульс, хотя прекрасно понимал, что все закончилось слишком плохо. В нем закипала ярость.

Он рванул вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступени, тяжело кашляя и проклиная себя за то, что эта бойня вообще случилась. Он проклинал Ершова за то, что тот не послушался его совета. Все погорели на самоуверенности и на неверии в других. Как это свойственно людям. И как это тупо и порой смертельно в конечном счете.

Холодный воздух обжигал горло. Разыгравшийся ветер дул прямо в спину. Трофимов вырвался чуть вперед. Даниилу стоило огромных усилий не упустить его из виду. Повезло хоть, что место было не особо застроенное и практически безлюдное — длинный «короб», с правой стороны синяя пятиэтажка на сваях, слева же — длинный забор, за которым когда-то находился детский сад, а поныне — руины и покореженный металл игровой площадки.

Вскрикнула женщина в черной шубе, которой не повезло встретить на своем пути бежавшего милиционера, обозленного, с пистолетом в руке. Она немало удивилась, когда увидела преследовавшего его бородатого мужчину, тоже вооруженного и не менее обозленного. Вспыхнули ярким огнем окна соседнего дома, один за другим. Желтый свет поразил глаза Даниила. На морозе слезы быстро замерзали, и мир вокруг постепенно превращался в заледеневшее ничто.

«Короб» свернул в сторону. Начинаясь у плохо очищенных от снега ступеней, уходила вперед бугрившаяся белыми наростами пешеходная дорожка. По правую руку — отдел милиции, впереди — главная дорога, и одна из немногих в городе зебр. Именно там, рядом с дорогой, стоял Юра Мальцев и испуганно наблюдал за тем, как на него несся, сломя голову, вооруженный милиционер.

На относительно небольшом расстоянии он, то ли со страху, то ли в тусклом свете фонарей, не узнал преследовавшего милиционера Даниила. Он просто стоял на месте до тех пор, пока его шею не обхватила рука, а в висок, укрытый под шапкой, не уперлось дуло пистолета.

— Я убью пацана! — заорал Трофимов, тяжело дыша.

Даниил остановился, навел оружие на Трофимова. Паренек на линии огня. В такой ситуации, на расстоянии в недобрый десяток метров попасть в негодяя было попросту невозможно.

Трофимов попятился к зебре. Завидев приближавшийся автомобиль — черный внедорожник SsangYong, он направил пистолет на водителя, не поворачиваясь при этом боком к Даниилу. Пацана он держал мертвой хваткой.

— Стой, сука! — заорал он так громко, что эхо рьяно пронеслось над городом, скрывая другие звуки.

Взвизгнули тормоза, и внедорожник остановился прямо перед зеброй. Водитель пулей выскочил из машины и замер в пяти метрах от нее, подняв руки.

— Брось пистолет и садись за руль, Некрасов! — приказал Трофимов, вновь приставив дуло пистолета к виску пацана. — Не томи, падла, я же убью его! Не первым будет…