Там, где нас нет. Время Оно. Кого за смертью посылать

Из–за леса, из–за гор
Едет старый Святогор.
Не на добром на коне –
На неструганом бревне.
Он без носа, без ушей,
Полна пазуха мышей.
Мышки плачут, а ползут,
Тело белое грызут.
Одна мышка околела,
Всему миру надоела.
Стали мышку хоронить,
Она стала говорить:
«Вы не бейте меня в лоб,
Не валите меня в гроб,
Я накрашусь, наряжусь,
Добрым людям пригожусь:
Стану горе горевать,
Стану в поле полевать.
Буду пряжу я сучить,
Красных девушек учить
И старухам на корысть
Светлый месяц буду грызть,
Воды чистые мутить,
Шутки смертные шутить.
А поганым на беду
Лихорадку наведу,
Чтобы ложку сирота
Не тащил бы мимо рта…»

Принц присоединился к побратиму, и вдвоем они скоро закидали яму.

— Эх, помянуть нечем, — пожалел Жихарь. — Хотя… Давай–ка у ордынцев еще в шатре посмотрим.

— Вот подлинные храбрецы! — воскликнул Принц. — Как дружно они бросились в пропасть по приказу вождя!

— Вам, королям, только таких дураков и подавай, чтобы в любую дыру кидались по приказу. Да и почем ты знаешь: может, был там и мост, только не для нас? Или земля им вслед обрушивалась? Дело темное…

— Непонятно, почему они не оставили стражу ни при нас, ни при шатре, — сказал Яр–Тур.

— Ну, это-то как раз понятно, ты Чих–орды не знаешь. Она может ходить только в полном составе. Вот ты же не можешь переложить руку с одного колена на другое, чтобы, скажем, мизинный палец на прежнем месте остался?

Так и они, всегда вместе, такой порядок.

— Постойте, сэр брат, — сказал Принц. — Помнится, вы говорили, что сын сэра Чихана убит вашей рукой — Стало быть, он пребывал отдельно?

— Вестимо, отдельно. Я его нарочно стерег. Он ведь захотел отроиться от главной орды, свою завести. Они, знаешь, живут пчелиным обычаем; чтобы образовать свой рой, всегда уходит младший сын. Тут уж люди не зевай, бей, покуда не размножился. А плодятся они, ты и не поверишь как…

Когда Жихарь был еще маленьким Жихаркой, его пестуны Кот и Дрозд держали при лесной разбойничьей избушке пасеку, так что про пчел богатырь знал очень много. А Принц не успел как следует разглядеть пленителей, вот и верил всему.

— …и вылазят оттуда один за другим, сразу взрослые и на конях, даже при оружии! Глаза, если ты заметил, у них навыкате, и не глаза даже, а черные бельма в сеточку…

Принц только головой мотал.

— В первое-то время все люди сами не знали, как жить на земле, — объяснял Жихарь. — Вот и смотрели на всяких зверей, и тянулись за ними. Кто-то взял в пример волка, кто-то медведя, кто-то подколодную змею. А пращурам Чих–орды приглянулись пчелы: дружные и всегда с медом. Только Чих–орда вместо меда копит золото. Вот бы нам это золото добыть! Там его столько, что за него нам Полуденную Росу сюда сами принесут, и еще сдача останется. Слышал ведь, откуда у меня золотая ложка?

— Откуда? — Чего он там слышал, в смертную-то минуту.

— У царевича Билята забрал. А больше у мертвых ничего брать не буду. Из–за нее все и началось. Тоже мне, ваджра! Удивлялся еще: на что ему такая большая ложка, у них и рты почти заросли, стали вроде хоботков…

— Тогда понятно, почему они испугались чудовища, ведь оно похоже на паука!

— Было похоже, — поправил богатырь. — Про мертвых всегда нужно говорить «был», а то встанет от неосторожного слова. Я, например, этим бродячим умрунам всегда удивляюсь. Казалось бы, выкопался из могилы — радуйся ясному солнышку и доброй чарке. Нет, они норовят живых людей грызть и душить…

— Должно быть, ТАМ с ними что-то происходит такое страшное, что они не терпят живого, — предположил Яр–Тур.

— Да ну? Расскажи–ка! — потребовал Жихарь. — А то станем ночевать, а ты меня в полночный час задавишь…

Рука Принца заплясала у пояса в поисках меча.

— Да я же смеюсь! — Богатырь на всякий случай отскочил. — Ты со своими друидами шуток не понимаешь. Как же ты королем-то будешь? Всех шутов переказнишь и от тоски околеешь! Да будь ты настоящим умруном, Будимир тебя давно бы разоблачил и рассыпал в прах… Уймись, братка, нам и так тяжело!

Тяжело-то тяжело, да не очень. Будимир нашел бьющий на склоне родничок. Размачивали каменный ордынский сыр и помаленьку жевали, раскидывали мыслью туда–сюда, как преодолеть нежданную преграду. Сильно грамотный Принц рассказал историю про Икара.

— Вот дурак, — пожалел греческого юношу Жихарь и тут же признался себе, что и сам бы не утерпел пихнуть в солнце кулаком.