Там, где сердце

За эту неделю дедушка снова позвонил и попросил, чтобы Эля прилетала уже через месяц, на что Эля отказалась.

Дедушка очень расстроился и обиделся так, что даже не брал телефон, когда звонил сын.

Гриша в тот вечер сидел на чердаке и думал о Эле. Разные мысли приходили ему в голову. «Может, загаситься от армии? Да не, не вариант». Гриша не знал, что и делать, пока не увидел из окна чердака быстро бегущую девушку. Он сразу узнал свою Элечку по ее светлым волосам и поспешил спуститься.

– Куда бежишь? – спускаясь по лестнице, крикнул Гриша.

– К тебе, дорогой мой. Новости у меня к тебе.

– Да, у меня тоже, – спрыгнув с последней ступеньки и подхватив на руки девчонку, сказал Гриша.

Они оба очень радостно обнялись перед тем, как он поставил ее на пол.

– Гриш, я хотела тебе сказать… помнишь, я говорила, что поеду через полгода в Германию на обучение к дедушке?

– Конечно помню, милая.

– Так вот, он предложил поехать к нему раньше.

– Насколько раньше?

– Через месяц!

– И что ты сказала?

– Я отказалась… Отказалась, чтобы быть с тобою.

Гриша взял руку Элины двумя руками и нежно поцеловал её.

– Дело в том, что, девочка моя, послезавтра я ухожу в армию.

– Как в армию? Ты, наверное, шутишь! Я знаю, ты любишь шутить! Гриша, не смешно.

– Элечка, послушай!

Эля выдернула руку из рук Гриши.

– Почему ты не сказал? – заплакала Эля.

– Девочка моя, не плачь. Мы переживем это. Я обещаю тебе, малыш.

– Переживем? Уверен?

– Да, милая, – трясущимися руками пытался поймать Элю Гриша.

– Я не смогу без тебя долго, я чувствую, что не смогу!

– Сможешь, Элечка, сможешь. Я очень сильно люблю тебя, больше своей жизни. Обещаю, что вернусь к тебе, милая.

– Сколько у нас еще времени? – спросила Эля и дала рукам Гриши прижать ее к сердцу.

– Еще завтра весь день!

– Мы проведем его вместе?

– Обещаю, милая. И все же тебе стоит полететь в Германию. Тебе это нужно, милая.

Было уже поздно, а надо было еще отправить сообщение дедушке о том, что Эля приедет, поэтому Гриша посадил Элю на такси, хотя ему меньше всего хотелось этого. Он хотел остаться с ней навечно, но выбора не было. Нужно было отпустить, чтобы встретиться вновь.

Глава 7.

Всю ночь девочка плакала в подушку, а Гриша пустыми глазами смотрел в щель шифера, наблюдая за звёздным мрачным небом. В его глазах отражалась всего одна звезда, которую он назвал именем своей любимой девочки и которая будет согревать его на протяжении всей службы в армии. Вторую половину ночи Гришу заливало дождем, и он не мог даже подумать, как будет плохо ему без этой девочки. Гриша думал только о боли, которую причиняет Элечке его жизнь. Он лежал на чердаке в другом конце города от Эли, но чувствовал, как каждая ее слезинка падала на мокрую подушку. Душу его рвало на части от сожаления, что причиняет ей боль. Пару раз за ночь Грише даже приходила мысль о том, что лучше бы они никогда и не встретились, но потом он раскаивался в своих мыслях, потому что не было никого на земле по-настоящему дорогого для него. Эля заменила ему семью, которой у него никогда не было, да и, признаться честно, уже не будет. С появлением этой девочки Гриша понял, что важно для него по-настоящему – важна её жизнь, а все остальное – прах и суета. Где-то под утро Гриша уснул, и не секундой раньше и не секундой позже на другом конце города перестала плакать его любовь. Эля не смогла уснуть, но приложила большие усилия, чтобы привести своё лицо в порядок. Ей еще не было так плохо, да и опыта не было, не было сил, чтобы найти лазейку к тому, чтобы успокоить свою бурлящую тоской душу. Она молилась, плакала и снова молилась. Позже девочке стало легче, и она приняла душ, неоднократно вытирая лицо рукой, чтобы как-то смыть следы от рек соленых слёз. Выйдя из ванны, она выпила утренний отцовский кофе, собралась, насколько быстро ей позволяли остатки сил, взяла бутерброд, приготовленный для Николая, и с мыслью, что хоть сегодня не забудет его покормить, молча, не сказав ни слова, вышла из квартиры. Пока Эля шла по лестнице вниз, она вспоминала разговор с дедом накануне и то, как он обрадовался, когда сказала, что прилетит через две недели. Она вспоминала каждое слово деда, вспоминала его плохой русский и поняла, что не нужна ей ни Германия, ни музыка, что ничего не нужно кроме Гриши, прижимающего девочку к своему сердцу. А рядом с его сердцем так спокойно, что снова хочется петь и плакать. А плакать только от счастья – сладкими слезами.

Эля вышла из подъезда, посмотрела на свинцовое небо и на лужи под этим небом – всю ночь небеса плакали вместе с Элей, не хотев разлучать эту любовь. Эля осмотрелась по сторонам, но не увидела Николая. «Наверное, куда-то ушёл из-за дождя».

Эля оставила бутерброд на скамейке и вызвала такси. У девочки был сюрприз, даже несколько сюрпризов для Гриши, но она боялась, что из-за погоды один сюрприз не удастся.