Там, где сходятся меридианы

– Сложные задачи стоят перед церковью, архисложные. Это не храм построить. Нужно людей к церкви повернуть. Вот в чем есть сейчас основная задача. Мы имеем дело с неподготовленной паствой. У нее нет тяги к православию. Люди без православного окормления могут попасть под влияние любой церкви. – Духовник замолчал и внимательно посмотрел на Андрея. – Что мы сейчас имеем? Паству, которая хуже чем язычники. Это образованные, воспитанные на циничном безграмотном атеизме люди. Если бы в советских вузах атеизм нормально преподавали! – воскликнул духовник. – Тогда бы хоть вопросы возникли.

Андрей вздохнул, сложил пачку бумаги, исписанной мелким почерком. Ныла спина. Давно уже ночь занавесила окно, спала наработавшаяся за день братия. Он потер уставшие глаза. В который раз он вспомнил укоризненные слова своего духовника: «А ведь ты в Бога не веришь».

– Бог, Бог, если ты есть помоги разобраться в этом хаосе. Наставь нынешнее руководство страны на истинный путь. – С этими словами он распрямился и размашисто перекрестился в сторону темного иконостаса, слабо освещаемого лампадой.

Форпост православия

Настоятеля монастыря отца Владимира Данилка видел редко. Он почти не правил требы в монастыре, перепоручив всю ответственность за духовную жизнь старцу.

– Погряз в миру, – ворчал тот.

Отец Владимир ездил по району, проводил службы. Население района потянулось к религии. Администрация шла навстречу своему населению и отдавала под церкви разные помещения, вплоть до магазинов.

На смену советским органам власти пришли неслыханные ранее названия: «глава администрации», «мэр» города. Им нужно было зарабатывать доверие народа. Они неумело крестились, подходили за благословлением.

Эта тема была предметом богословских споров в монастыре. Не знали святые отцы, как реагировать на просьбу освятить магазины, машины. Отец Владимир понимал искусственность создавшейся ситуации: это было не что иное, как мода. Но форма должна перейти в качество. Он был уверен в этом. Спорили много, но вердикт был один: «Святить».

Данилка с отвращением наблюдал, как новые хозяева жизни приезжали, чтобы освятить своих любимцев: черных хромированных чудовищ с мертвыми тонированными стеклами. Он насмотрелся на это действо еще в Мурманске. Святые отцы скороговоркой читали молитву, брызгали имущество новых русских и торопились уйти. Старушки, присутствующие на таких мероприятиях, осуждающе качали головами и прижимали краешки головных платков к сухим выцветшим губам.

– Отмолим, – говорил отец Владимир. – Деньги пойдут на обитель. Строить нужно, храм возводить. Где деньги взять? – отвечал он на вопросы особенно ретивых.

– Ох, младень, – шептал старец, – увлекаешься ты мирским делом, ох, увлекаешься. Трифон-то Печенгский уж на что устроитель был земель лопских, и то предупреждал: «Не любите мира и яже в мире – окаянен мир сей…» Мирские попечения захватили братию, забыли они слова Господа: «Дома Отца Моего не делайте домом торговли».

Отец Владимир вышел из здания администрации раньше обговоренного срока. Машины, как и следовало ожидать, не оказалось, что его нимало не смутило. Перед ним раскинулся поселок Никель, поселок горняков и металлургов. Некогда жемчужина Кольского Заполярья выглядела как кадр из фильма «Через тернии к звездам». Поселок явно агонизировал. Гвардейский проспект имел вид далеко не гвардейский: облупившиеся фасады домов, побитые шиферные крыши. Вспоминая историю поселка, отец Владимир стал ходить вокруг стелы, стоявшей посередине площади. Затем остановился и, заложив руки за спину, стал ее рассматривать. Это была высокая гранитная стела с выбитым текстом о вечности и незыблимости Печенгской земли.

– Интересуетесь, святой отец? – раздалось за спиной.

Владимир вздрогнул от неожиданности и обернулся. Перед ним стоял пожилой человек в синем форменном диагоналевом пиджаке. Застиранный воротник зеленой рубашки военного образца стягивал морщинистую шею. Синие брюки заношены, но тщательно выглажены. Все кричало о бедности, но бедности достойной, не доходящей до попрошайничества.

«Вот оно, достояние перестройки, – подумал отец Владимир. – Пенсионер, которого обобрало государство, спалило сбережения в сбербанке и не дало возможности уехать доживать свои дни в среднюю полосу».

Он видел много таких стариков в церкви, но те были другие. Они искали защиты у Бога, у него, священника, как посредника. «Этот ни искать защиты, ни просить не будет», – подумалось отцу Владимиру. Незнакомец тем временем спокойно смотрел на него голубыми выцветшими глазами из-под нависших кустистых бровей.

– Интересный памятник? – переспросил он.

– Да, – ответил священник. – Это откуда же вырезали такую стелу и как привезли?

– Из Германии, – усмехнулся мужчина, – на судне, потом на машине к Генеральской сопке. Слыхали про такую?

– Гора Спасительная? – переспросил отец Владимир.

– Молодец, святой отец, знаешь старинные названия, – одобрительно заметил человек. – У нас она больше как Генеральская сопка зовется.

– Зовите меня отцом Владимиром, так проще, да и правильнее, – попросил священник.