Там, где случаются облака

Облаковедение

Пение

Облачная химия

Коленки всё ещё дрожали. Уна села на стул и, облокотившись на спинку, посмотрела вверх. И правда, небо во весь потолок.

В шумный класс зашел Ункин попутчик Лев Гурьевич. На этот раз в ярко-малиновом пиджаке и красных штанах. Улыбка на его лице осветила и до того солнечный класс. Следом залетел Юфыч и сразу направился к кормушке, которая была полна до краёв различными семечками и орешками. Ребята всегда приносили Юфычу вкусняшки, а его хозяин говорил со вздохом: — Эх, Юфыч, ты хоть взлететь-то сможешь? Птица тогда кивала головой и демонстрировала пируэты в воздухе.

— Доброе утро, дорогие мечтатели, как ваши выходные?

На удивление Унки, Лев Гурьевич выслушал абсолютно каждого ученика, а их в классе было восемнадцать. Ребята рассказывали о своих поездках, играх и, конечно, об облаках.

— У нас с вами прибавление, — сказал Облаковед. — В классе новый мечтатель Уна Ааль.

Лев Гурьевич жестом позвал её к себе.

Уна почувствовала, как щёки стали горячими. Она медленно шла, а мысли в голове толкались.

Учитель наклонился к ней и прошептал:

— Знаешь, четвёртый «В» — это место, где бояться нечего.

Унка смотрела на ребят, которые ждали от неё хоть слова. А слов, как назло, не было, вот прямо совсем.

Молчание повисло в воздухе, такое тяжёлое, как десять Унок. Кит вскочил из-за парты, и молчание, испугавшись, шмыгнуло в открытую дверь. Никита встал перед классом рядом с Ункой.

— Мы в лесу встретились, в выходные. Она босиком шла. Говорит, что с дедушкой так гуляли. Дед у неё астроном был, представляете? Она переехала в домик у самого леса, где Варя Ким жила (в классе зашептались). У Унки веснушки есть, значит, её солнышко любит. А ещё она воспоминания собирает в сундучок. Шишки, камешки всякие. Что ещё? Я Унку всего несколько дней знаю, — пожал Кит плечами.

Что она облака не слышит, он, конечно, не сказал. У него у самого это в голове не умещалось.

Уна смотрела на Кита. «Это же настоящее спасение получается, — думала она. — Как руку подать, если в воду упал, или починить что-нибудь важное».

— Мне у вас очень нравится, — только и смогла сказать Унка.

Лев Гурьевич одобрительно кивнул и отправил ребят на место:

— Прошу мечтать и фантазировать, Уна Ааль!

Сняв свой малиновый пиджак, Облаковед повесил его на спинку стула. Затем медленными большими шагами измерил класс. Все молчали.

— Как говорит Великий Облаковед Гэвин Претор Пинни, «облака — это поэзия природы, написанная так крупно, чтобы было видно всем». Этой осенью мы сделаем уклон на поэзию. Мне кажется, что рифмы позволяют не только запомнить информацию, но и понять её, пропустив через себя. А пока я хочу вспомнить вместе с вами важные моменты облаковедения. Почему воображение, фантазии и мечты — это самое важное, что существует в нашем мире?

Весь класс, за исключением Унки, поднял руки.

— Да, Таша.

— Потому что всё, что существует на свете, когда-то было просто мечтой.

— Верно. Всё, что нас окружает: дома, мосты, трамваи, книги, музыкальные инструменты, — это было чьей-то мечтой. Всё наше будущее состоит из ваших фантазий! А что же является главным инструментом мечтателей?

Класс ответил хором: — Облака! — и звучало это с такой любовью!

— Да, именно общение с облаками располагает к фантазиям. А теперь выходим на школьный двор. И не забудьте взять по одному пледу на парту.

— Лев Гурьевич, а правда, что сегодня из уроков только облаковедение?

— Правда. Чтобы наблюдать за облаками, нужно время.

Облаковед накинул на плечи пиджак, вышел в коридор и начал читать под нос стихи.

Куда же ветер облака унёс?

В небесной сини их простыл и след.

Не вспомнят и глаза потоков слёз,

Не вспомнит сердце горестей и бед.

Глаза его по привычке были направленны вверх. Взгляд упирался в высокий потолок, но мыслями он, конечно, был в небе. Ученики, что шли навстречу, обходили его то справа, то слева. Они привыкли. Школьный двор немного усыпало опавшими листьями. Группа ребят постарше уже наблюдали за облаками и что-то обсуждали. Лев Гурьевич указал на свободную поляну, и ребята принялись расстилать пледы. Когда все легли, устремив взгляд в небо, Облаковед сказал: — По мне, так небо сегодня шерстяное, не иначе.

— Тёплое! — крикнул кто-то из ребят.

— Шерстяное — это значит колючее! — воскликнул Кит. — А облака наши ничуть не колются.

— И правда! — воскликнул Лев Гурьевич. — Отчего же нам не придумать неколючие шерстяные вещи?

Весь класс приподнялся на локти и уставился на Облаковеда.

— Я так не люблю свой вязаный шарф!

— А я колючий свитер, — начали обсуждать ребята.

— Прошу открыть тетради и записать два способа, как сделать вещи из шерсти неколючими! А ещё два возьмёте на дом. И помните, глупых идей не бывает.

Унку переполняли восторг и вопросы. Она смотрела на одноклассников, которые что-то писали, периодически поглядывая на небо.

Её обнимал тёплый осенний ветер и кланялся облачный дом, снимая крышу в знак почтения. Унка открыла тетрадь и записала:

ШЕРСТЯНОЕ НЕБО. Как сделать шерстяные вещи неколючими?