Там, где случаются облака

В лесу девочку встретил запах мокрой земли и опавших листьев. Из рюкзака сладко пах пирог. Унка чувствовала спиной, что он ещё горячий.

Над головой появился штаб. Внутри всё щекотало, так сильно Унке хотелось подняться наверх. Она на ходу спрыгнула с велосипеда и положила его на землю. Первая ступенька, вторая, пятая, восьмая…

— Уна, ты?

— Я!

Маленькая дверца открылась, и из неё высунулся Кит. Он улыбался во все зубы, которые у него были (сколько их было точно, он и сам не знал). Кит был крепким и невысоким. Его курносый нос тянулся к солнцу, а Кит вечно тянулся к приключениям.

— Давай руку, — он втянул Унку в штаб, который был залит ярким солнцем.

— Какой от тебя запах пушистый!

Она рассмеялась:

— Бывает разве такой?

— Как не бывает, если ты его с собой принесла.

Уна сняла с плеч рюкзак:

— Тут пирог малиновый. Горячий ещё, будешь?

— Спрашиваешь! Сейчас на пол накрою. — Кит достал с полки скатерть (когда-то она была белой), постелил её на пол, а сверху поставил две кружки. У одной из кружек была обломана ручка, и Кит поставил сломанную себе (гости всё-таки).

— Вот это да! — Унка оглядывалась по сторонам. — Это ты один всё?

— Дед помогал…. Гришка, — немного замявшись, сказал Кит.

Унка провела рукой по корешкам пыльных книг (такие же стояли в мастерской у дедушки Барри). В штабе висел выцветший на солнце гамак, а к стене был прибит синий почтовый ящик без крышки. Слово ПОЧТА исправлено на ПОЧТИ. Кит бросал в него всякую всячину (что-то вроде баскетбола). Оранжевый летучий змей грустно лежал в углу, стесняясь свой дырочки в правом боку. Здесь было целых два окна и почти целая крыша. В общем, потрясающее место.

— А зачем тебе часы, если всё равно опаздываешь? — не с укором, а с искренним любопытством спросил Кит. — Договорились утром, а солнце говорит, что сейчас около двух.

Унка посмотрела на часы — 13:50. Действительно, зачем они ей? В Клаудинге нет репетиторов, расписания автобусов, секций и спешки. Она сняла часы и покрутила их в руках.

— А давай из них секретик сделаем? — Унка вспомнила, как закапывала с дедой Тихоном различные фантики, открытки, камешки. Она клала на них стёклышко и закапывала. Где-то там, у обсерватории, живут эти секретики, и о них знает только один человек на свете — сама Унка. А значит, они в безопасности. От этого было хорошо и спокойно. Но фантики и камни — это одно, а вот настоящие часы придают секрету особую ценность.

Кит даже подпрыгнул от счастья:

— Я знаю одно место!

— Только давай сначала перекусим. Я как зверь голодная, — призналась Унка.

Она достала из рюкзака маленький термос с вмятиной на боку и разлила чай по кружкам.

— Угадаешь, с чем? У нас в семье игра такая.

Кит взял кружку без ручки и сделал небольшой глоток:

— Мята есть точно.

— Ага, и немного душицы. Папина любимая.

— Никит, а кто такой Гришка?

— Гришка? Ну, теперь это просто мальчик, который живет в северной части города. — А вот раньше, — с досадой сказал Кит, — Гришка был настоящим Южиком.

— Что это значит, Южиком?

— Ну это те, кто на юге живет. Ты, стало быть, Южик.

«Кем только не станешь за один день, — думалось Унке. — И почему жить в северной части города — это плохо?» Но Кит больше ничего не рассказывал, кажется, ему было грустно об этом говорить.

Он показал Унке укромное место для секретика. Туда не вели тропинки. В глуши леса стояла огромная сосна, такая, что Унка и Кит не могли обхватить её вдвоём. Они раскопали небольшую ямку, положили туда Ункины часы и накрыли стёклышком, который захватили из штаба.

Никто из ребят даже не догадывался, что именно этот секрет однажды спасёт целый мир. Мир мечтателей.

Шерстяное небо

Чем ближе Унка подходила к школе, тем больше у неё дрожали коленки. В голове всплывали воспоминания бесконечно длинных уроков и ощущения, что ты никогда и ничему не научишься. А сменить школу — это вообще сущий кошмар.

— Унка! Ты чего плетёшься еле-еле? У нас ведь облаковедение! — послышался за спиной голос Кита.

Определили Унку с Китом и Ташей в один класс, и это было волшебной новостью. Но волшебство на этом только начиналось.

— Облаковедение?

— Ну сейчас же осень, — сказал Кит, словно это было чем-то само собой разумеющимся. — Осень в Клаудинге — это пора мечтателей. До зимы в школе не изучают ни одного общего предмета. Ни математики тебе, ни истории.

На холме виднелась школа. Она была выкрашена в цвет, название которого Унка не знала. Что-то между синим и светло-зеленым.

— Маленькая такая, — с удивлением сказала Унка. — Знаешь, в Грейбурге школы не меньше десяти этажей.

— Ничего не маленькая! — как-то даже обиделся Кит. — Да, одноэтажная, зато широкая очень. Это всё потому, что в каждом классе на потолке окно огромное. В него смотришь, а там родное небо. — Кит улыбнулся и ещё прибавил шагу. Он быстро прошёл школьный двор, открыл двери для Унки и змейкой преодолел коридоры. Ребята вошли в уже полный класс. Приветствия, улыбки, разговоры. Всё так не похоже на прошлую Ункину школу. На партах лежал список предметов, и девочка не могла поверить своим глазам.

Лепка облаков

Рисование