Там, где случаются облака

На следующий день таблички сменили. Ровные напечатанные буквы говорили прохожим:

Ул. Дедушки Барри

Самая маленькая и самая лучшая улица в городе.

Обнять облака

Каждое бабье лето у Кита и дедушки Барри была традиция — уходить в поход с ночёвкой. И не в лесок у фабрики, а в огромный лес, что за Громкой горой. Громкой её прозвали потому, что с её вершины облака было слышно громче в несколько раз. А когда низкая облачность, можно даже коснуться облаков рукой. Кит уговорил дедушку взять Унку.

В дни похода открывался маленький театр Лукьяна. А если Кита и Уны не будет в городе, то вероятность того, что всё пройдет хорошо, увеличивается почти в сто раз.

Унка положила в рюкзак всё, что считала нужным в походе: гуашь, мешочек для воспоминаний, тёплые вещи, старенький термос с вмятиной на боку, баночку с мятой, две шоколадки и дедушкин фонарик. Спальник для неё взял Кит, поэтому места в рюкзаке оставалось очень много. Тогда Унка решила взять с собой две банки яблочного варенья. И ещё сорвала три листочка алоэ (на всякий чрезвычайный случай)

Дорога до Громкой горы шла вдоль озера. Осень танцевала опавшими листьями, и Унка влюблялась в этот танец на всю жизнь. Дедушка Барри рассказывал о растениях и птицах, которые встречались на пути. Он оторвал маленькую иголочку пихты и растёр её в ладони. Потом закрыл глаза и вдохнул этот сладкий запах.

Унка повторила за дедушкой Барри. «Запах как живой», — подумала она, но говорить вслух не стала. Такая в лесу была красивая тишина, что разрушить её словами было даже страшно. Ункина ладошка пахла сладко до самой Громкой горы. Подъём был не из лёгких. Унка уже пожалела о варенье, которое она положила в рюкзак.

— Мне раньше тоже тяжело было, — подбадривал её Кит. — Когда нам целая вечность исполнится, мы будем так же ходить, — он указал на старика, который был уже далеко впереди.

Барри что-то напевал себе под нос. Ему подпевали облака, и с каждым шагом казалось, что они поют всё громче. Когда ребята дошли до вершины, дедушка уже налил три кружки чая.

— А вон и наш Клаудинг, — сказал он с любовью в голосе.

Унка обернулась и увидела город, который умещался у неё на ладошке. Мика отсюда была голубой ниточкой, а озеро отражало солнце и напоминало большое зеркало. Трубы на фабрике выпускали облака, и где-то там сейчас открывался театр Лукьяна Ааль.

Кит сделал глоток чая. «Смородина с мёдом», — догадался он.

— Ты отлично начал играть, — сказала Уна.

С горы ребята не шли, а летели и через час уже стали на стоянку возле речки, которая тоже впадала в огромное озеро у фабрики. Дедушка с Китом заготавливали дрова на вечер, а Унка раскрашивала гуашью шишки. Когда солнце спряталось за горой, в лагере разожгли огонь.

«Наверное, это лучшее занятие, — думала Унка, — сидеть вот так вечером у костра, слушать, как журчит река, измазаться в углях и есть печёную картошку».

В этот вечер дедушка Барри молчал. За него говорила тишина. Тишина вообще гостеприимное пространство для фантазий. Унка с Китом мечтали, сидя под неколючим шерстяным пледом, и дым прятался в Ункиных волосах. Ночью спалось так, как никогда не спится дома. Сверчки пели колыбельную и охраняли палатку до самого утра. А когда ребята вышли из палатки, дедушка уже приготовил на костре рисовую кашу и грелся на осеннем солнышке.

— Доброе утро! А вы везунчики! — он указал на небо. — Глядите какая облачность низкая.

Но не успела Унка поднять голову, как Кит от счастья запрыгал на месте, а потом подхватил сонную Уну под мышки и начал крутить: — Облачность низкая! — кричал он. — Идём обнимать облака!

Позавтракав кашей с яблочным вареньем и собрав наспех вещи, все двинулись на вершину горы. Сегодня подъём давался намного легче.

— Легко идти в горку, когда тебя ждут на вершине, — поделилась мыслями Унка.

Издалека было видно, что облака ненадолго задерживались на вершине горы и отправлялись дальше в своё странствие.

— А какие они, облака? — спрашивала Уна.

— Есть вещи, которые невозможно описать. Их просто нужно обнять, хотя бы разок! — Кит перескакивал с камня на камень, обгоняя дедушку.

На вершине сидело большое облако, похожее на белого кролика. Кит подбежал к нему сбоку и уткнулся щекой в лохматый бок. Унка никогда в жизни не видел облака так близко. Она подошла к кролику и осторожно коснулась его ладошкой. Какой же он был тёплый! Тысячи тёплых капелек касались Ункиной руки. Она крепко обняла кролика двумя руками, закрыла глаза и стояла так не дыша, словно боясь его спугнуть. Унке казалось, что её сердце за один только месяц стало больше в десять раз. Иначе как оно могло вместить столько любви? Лёгкий ветерок подхватил облако и понёс в сторону Клаудинга. Ребята махали ему рукой, а облако махало ушами.

— Лев Гурьевич прав, — сказал Кит. — Облака — это самое лучшее, что может случиться в жизни!

Мост невидимка

В классе было тихо, каждый погрузился в свой рисунок. Унке хотелось умесить на одном листе огромную белую птицу, кролика, Громкую гору и костер.