Там, где течет Иравади

Горные хребты простираются в меридиональном направлении и встают серьезной преградой на пути муссона, который летом несет с Индийского океана огромное количество влаги. Он дует с юго-запада на северо-восток в сторону Индокитайского полуострова, где в результате усиленного нагревания земной поверхности создается большая зона пониженного давления.

Разнообразие рельефа Бирмы вызывает неравномерное выпадение осадков. Оно колеблется в пределах 5000 миллиметров на Араканском побережье, 2000–2500 миллиметров в Нижней Бирме и до 2000 миллиметров на севере. Центральная впадина страны, называемая Засушливой зоной, находится в «дождевой тени» Аракан-йома и поэтому получает самое меньшее количество влаги-менее 1000 миллиметров.

Там на многие километры простирается выжженная солнцем степь, покрытая безобразными пучками колючих зарослей. Кустарник сухой и твердый, как саксаул, во все стороны он щетинится острыми, как шилья, шипами. Печальный вид местности скрашивают лишь стройные пальмиры. Кроме таких неприхотливых культур, как арахис, кунжут и горох, здесь мало что другое может выжить. Их выращивают из года в год, и структура почвы от этого сильно разрушается. Земля сухая, сыпучая, как песок пустыни, она легко просеивается сквозь пальцы. Чтобы как-то подкормить эту бедную землю, крестьяне возят с Иравади ил и используют его в качестве удобрения.

В марте — апреле я видел здесь мохнатые пыльные смерчи, вздыбившиеся от земли до неба. Зловещими мрачными столбами маячили они там и сям, круша верхний пахотный слой почвы. Губительные ветры и ливни обедняют, разрушают эту землю.

Мы удивлялись сначала: чем здесь живут люди? Но, приглядевшись, поняли: вся жизнь у них связана с Иравади. Река здесь поистине древо жизни. Ее ил используется как удобрение, а вода орошает поля. Иравади и ее притоки Чиндуин, Мон Чаунг, Салин Чаунг, Мьитнге, пронизывающие эту засушливую область, облеплены селениями. А отойти подальше, километров на пять — десять, — там безлюдье и пустошь. Недалеко от Магуэ имеется оросительная система, позволяющая здесь, в Сухой зоне, выращивать влаголюбивый рис. Узкие полоски свежей сочной зелени, аккуратно рассеченные на длинные грядки, подступают к самой воде. Посредине Иравади виднеется низкий плоский остров, также распаханный под огороды. Это река-кормилица щедро уступила людям напитанные влагой и удобренные илом клочки плодородной земли. Под вечер над Магуэ разносится резкий скрип колес и громыханье жестяных бидонов — маленькие лошадки и медлительные быки развозят иравадийскую воду жителям городка.

* * *

Две трети территории Бирмы находится в самом жарком поясе земли — тропиках. Здесь полгода солнце стоит над головой. Юго-западные муссоны летом смягчают пылающий жар тропиков. А зимой ледяное дыхание морозов, злобствующих на просторах Центральной Азии, встречает широкую грудь горных великанов на севере страны и не может проникнуть в глубь Бирмы. Времена года в этой стране различаются по количеству выпадающих осадков; здесь всего два времени года: сезон дождей (май — октябрь) и сухой сезон. Тепло круглый год. Среднемесячные колебания температур между самым жарким месяцем — апрелем и самым холодным — январем составляют всего восемь — одиннадцать градусов.

Смена времен года у нас в северных широтах обогащает чувства людей, природа как бы помогает человеку дольше хранить воспоминания о прошлом, раскладывая их по четко выраженным сезонам. Совсем иное положение в тропиках. Деление на времена года здесь не столь заметное, и путаются уже сложившиеся привычные понятия о них. Если поживешь в Бирме больше года, прошлое не исчезнет совсем из памяти, однако пострадает точность представления о минувших событиях, так как они не ассоциируются со временем года и человеку трудно потом установить их последовательность.

Самые «холодные» месяцы в Бирме — декабрь и январь. В этот период днем тепло, к вечеру же становится прохладнее, а ночью уже укрываешься легким одеялом. По всей долине Иравади ночью в декабре — январе температура опускается до самой низкой точки — восемнадцати градусов тепла. Четыре месяца в году тропическая жара здесь и днем и ночью, а шесть месяцев льют почти непрерывно дожди. На время «похолодания» бирманцы одеваются по-зимнему: шерстяной свитер, вязаная шапка и только на ногах носят летние шлепанцы. Видно, здесь, как на всем Востоке, действует правило: пуще всего береги голову, ибо от больной головы жди всякой беды.

Жара набирает силу с середины февраля, и в апреле ртутный столбик переваливает за шкалу плюс 40 градусов по Цельсию. Жара здесь переносится тяжело из-за большой влажности воздуха, которая даже в сухой сезон составляет 35–50 процентов, а в муссон достигает 100 процентов. Кажется, что ты находишься в горячей бане да еще в тулупе. Густой от влажных испарений воздух — как вата — с трудом проталкивается в легкие.