Читаем Там, где цветет полынь полностью

– Как полынь выбирает нас? Почему я стал меченым? Почему моя дочь стала такой? Вирус ли это? Ошибка в геноме? Болезнь? Дар?

И еще:

– Кто есть туман? Разумен ли он в той мере, в какой может понять человек? Зверь ли он? Дьявол ли? Бог? Зачем приходит на седое полынное поле? Забирать ли жертву? А может, в слепых поисках пропитания? Почему не трогает тех, кого защищает метка? И что есть метка? Что есть мы?

И наконец:

– Там, где цветет полынь, начинается ад? Чистилище? Рай?

– Ни то, ни другое, ни третье. – Холодный, равнодушный, как все ее существо, голос, заставил меня покрыться липким потом.

До сих пор не знаю, как я не завопил. Наверное, страх пережал горло. Наверное, во мне умерли остатки живого, способного вопить человека. Но я лишь открыл глаза и повернул голову.

Она продолжала лежать ко мне спиной. Но я понял, что она бесстрастно смотрит в стену перед собой. И от спящей ее отличает лишь движение тонких губ, над которыми больше нет пота.

– Поле – только место, где цветет полынь. Земля. Трава. Небо над ними. Важно лишь, где оно находится.

– И где же? – хрипло спросил я, потому что терять давно уже было нечего.

– Не знаю.

Этот простой короткий ответ привел меня в больший ужас, чем все, случившееся за последние годы. Ошибся. Прогадал. Выбрал не ту. Она не знает. Она ничегошеньки не знает.

– Ты сейчас ругаешь себя, – продолжила Зинаида, читая меня, даже не повернувшись лицом. – Думаешь, что лег не под того. Что стоило, наверное, предложить себя старику. – И зашлась своим визгливым смехом.

Если бы я мог, если бы чувствовал хоть какую-то силу в руках, я бы задушил гадину. Как есть – голую, холодную, неживую. Но я лежал и слушал, как она смеется.

– Бедный ты, бедный…

И повернулась ко мне – глаза стеклянно сверкнули в луче фонаря.

– Никто не знает ответа. Поле есть. Каждый меченый может прийти туда, где цветет полынь, просто шагнув в собственную тьму. Закрой глаза… – и она опустила холодную ладонь мне на веки.

Вначале я почувствовал дуновение ветра, потом – траву под голыми ступнями. И только после понял, что стою в поле. Одетый в свои старые джинсы, босой, но в рубашке. Расстегнутые манжеты хлопали на ветру. Я застегнул их. Один и второй. И только потом оглянулся.

Зинаида стояла за моей спиной. Растрепанная, в белом халате на голое тело. Куда более живая, чем я привык. Глаза ее лихорадочно блестели, губы припухли от поцелуев. Она была красива в этом рассеянном свете, лившемся сквозь низкие тучи. Тонкие щиколотки тонули в зарослях жесткой седой травы.

– Видишь, она цветет. Скоро закончится этот круг, и туман придет обновить его.

Зинаида подошла совсем близко и зашептала на ухо, положив ладонь мне на грудь.

– Но для всего нужна сила. И для этого тоже. Бесконечный круг жизни, мой дорогой.

– Замкнутый круг.

Слова вырвались сами собой. Зинаида посмотрела на меня и криво ухмыльнулась.

– Так и есть. Замкнутый круг бытия. Он всегда был и всегда будет. Так заканчивается день, так приходит новый, так рождаются и умирают. Если хочешь, туман – маятник всего мироздания. Отправная точка. То, что толкает мир вперед.

Я окаменел. Я знал, что она не врет. Я читал это в ее глазах, как она читала в моих сковавший меня ужас. Она засмеялась, теперь уже низко и утробно, и толкнула меня в грудь. Я упал навзничь. Поле покачнулось, небо нависло тяжело бегущими тучами. Я лежал и смотрел на них, чувствуя, как рубашка впитывает влагу травы.

Зинаида присела рядом.

– Думаешь, ты первый, кто захотел понять? Полынник, решивший выведать правду. Обхитрил старика, очаровал несчастную одинокую бабу…

Мне понадобилось время, чтобы понять: она говорит про себя. Одинокая. Баба. Зинаида. Губы сами растянулись в усмешке.

– То-то же… и правда смешно. – Она легла рядом, положила мне голову на плечо. – Я высосу тебя до донышка, дорогой мой. Совсем не так, как тебе бы хотелось. – Хмыкнула, помолчала. – Твоя метка истончится, а после исчезнет. И ты придешь сюда, на это поле, без нее. Никакой защиты, никакого бремени, оправдывающего твои прегрешения. Ничего. Нагой, дрожащий, совсем мертвый.

– Туман не трогает меченых?

– Не может. Старик защищает своих прислужников. Пока они еще могут служить ему.

Я не мог отвести глаз от давящего неба. Мне казалось, что оно сейчас рухнет, раздавит, укроет собой все, до чего только сумеет дотянуться. Нас, например. И потому вопросы мои срывались с губ свободно, как дождь в сентябре.

– Кто же он?.. Этот старик.

– Не так. Ты спрашивал лучше. Попробуй еще раз.

Я подумал. И понял.

– Что есть старик?

– Старик есть все. Он – мор, скорбь, он – смерть и слуга смерти. И ее орудие. Он – Кощей, чахнущий над златом. Одни зовут его тленом, другие – чумой. Третьи – Гусом. – Она прижалась ко мне еще плотнее. – Он – тяжелый дух страшной гибели. Помнишь, как пахнет мертвое, обгадившееся в последней агонии тело? Это он. Каждое несчастье – это он. Каждая порезанная вена. Каждый вдох засунутой в духовку головы.

– Он – Дьявол?

– Нет, ну что ты… Дьявол бы не боялся. А старик боится. Еще как.

– Чего же может бояться тлен и мор?

Зинаида помолчала, а потом легко вскочила на ноги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пурпурная сеть
Пурпурная сеть

Во второй книге о расследованиях инспектора полиции Мадрида Элены Бланко тихий вечер семьи Роблес нарушает внезапный визит нескольких полицейских. Они направляются прямиком в комнату шестнадцатилетнего Даниэля и застают его за просмотром жуткого «реалити-шоу»: двое парней в балаклавах истязают связанную девушку. Попытки определить, откуда ведется трансляция, не дают результата. Не в силах что-либо предпринять, все наблюдают, как изощренные пытки продолжаются до самой смерти жертвы… Инспектор Элена Бланко давно идет по следу преступной группировки «Пурпурная Сеть», зарабатывающей на онлайн-трансляциях в даркнете жестоких пыток и зверских убийств. Даже из ее коллег никто не догадывается, почему это дело особенно важно для Элены. Ведь никто не знает, что именно «Пурпурная Сеть» когда-то похитила ее сына Лукаса. Возможно, одним из убийц на экране был он.

Кармен Мола

Детективы / Триллер / Полицейские детективы