Там моя мама живёт

Игрушки в моём детстве исчислялись мешками, большая двухкомнатная квартира была моим широчайшим плацдармом для любых воображаемых сражений при игре в солдатики, для гонок на машинках и поездок по игрушечной железной дороге. Отец любил чтение, и в нашем доме была огромная библиотека, составленная из самых разных книг, тонких и толстых, с картинками и без — на любой, даже самый изощренный вкус. Думаю, именно поэтому ружьё, то есть интерес к книгам, должно было обязательно когда-нибудь выстрелить. Невозможно было пройти мимо Острова сокровищ, приключений Робинзона Крузо, смеха Тима Тайлера и озорника Карлсона, который живёт на крыше. Не спрашивайте, почему ваш ребенок не читает, спросите себя, что лежит и стоит на полках в ваших комнатах. Красивый сервиз, безделушки и тряпки, которые кажутся вам чем-то важным? Только множество разноцветных книжных корешков должно обратить на себя внимание отрока. Не энциклопедии ваши красивые и многотомные, одинаково размеченные порядковыми номерами, а разночинные томики фантастов и историков могут распалить воображение юного человека так, что, однажды отправившись на поиски знаний, он уже не остановится.

К первому в своей жизни испытанию медью я был готов как никогда. Эти монеты отец привозил из поездок, мы складывали их в копилку, и периодически я считал, какая там накопилась сумма. Во всех дворах самый важный предмет зависти детей в любые времена — велосипед. Я не помню, как мы вышли с отцом на разговор, но это не выглядело с моей стороны явной просьбой купить вожделенное транспортное средство. Он взял мою копилку, вытащил всю мелочь, которая набралась за долгое время, мы сходили в типографию, ему пришлось немного добавить к нашему «богатству», но он купил сто экземпляров свежего выпуска местной газеты. Я пока не понимал, как нас может приблизить покупка газет к приобретению велосипеда, но, когда мы дошли до нашего длиннющего дома в десять подъездов, он сказал, что мне нужно продать газеты жильцам, передал мне всю пачку, а сам пошёл домой. Я начал с первого подъезда, и по мере моего всё более уверенного торга пачка становилась все меньше. Наконец я зашёл в последний подъезд и продал оставшиеся экземпляры. Соседи были крайне рады купить их у меня и попросили прийти, как только появится новый выпуск. Пересчитав все полученные за полтора часа гонорары, я понял, что через месяц точно буду ездить на велосипеде.

К испытанию водой я был готов плохо, потому что на момент события, о котором мне придётся рассказать, совсем не умел плавать. Отец возил меня с собой летом на озеро Иссык-Куль, что находится в Киргизии. Там мы ставили резинки с колокольчиками, выезжали с удочками на лодке, в общем, ловили рыбу всеми доступными нам способами. Ночевали мы на берегу в палатке, когда становилось прохладно, я спал в машине. Как-то рано утром я проснулся оттого, что у меня затекли ноги от неудобной позы, и решил выйти из автомобиля размяться. Отец спал в палатке и не слышал моего шлёпанья босыми ногами по воде. Волны плескались и набегали на берег. Очень скоро мне стало скучно, и, усевшись в лодку, я решил немного покататься поблизости. Отчалив, я стал раскачиваться на волнах и как-то особенно беззаботно удаляться от места стоянки. Вскоре я понял, что пора возвращаться, и начал грести по направлению к машине и палатке, однако почему-то расстояние между мной и сушей почти не уменьшалось. Я видел, что лишь интенсивная работа вёслами хоть как-то сохраняет близость к берегу, легкие движения почти не производили никакого эффекта. Когда силы мои были уже на исходе, я почувствовал спускающийся по загривку и постепенно опоясывающий руки страх. Жёстко схватив меня за запястья, он приказывал отчаянью вырвать из груди крики о помощи или хотя бы всхлипы. Но я всё так же грёб и не сдавался.

Родительское чувство потери контроля и приближающейся опасности пришло на помощь вовремя, отец проснулся и, не увидев меня в машине, а также не обнаружив лодку, стал всматриваться в рябь озера. Он обнаружил, что я уплыл довольно далеко. Сев в другую лодку, отец начал очень быстро грести и приближаться к моему дрейфующему судну. Поравнявшись со мной, он привязал мою лодку к своей и так же быстро начал грести обратно к берегу. Ни слова не произнося, видимо, понимая, что мне и так хреново, он напоил меня чаем, стал собирать улов и готовиться к отъезду.