Там, у края неба

К этому времени мне уже рассказали о том, что Патрик сохранял человеческий облик, самое большее, на расстоянии пяти шагов от меня, а дальше начинались изменения. Откуда об этом стало известно? Просто когда я лежала в обмороке возле скамейки в саду дяди Тобиаса, то мужчины еще тогда поневоле отметили, на каком расстоянии от меня Патрик становится человеком, а когда на него возвращается драконье обличье. Конечно, неплохо бы еще раз проверить, но это надо сделать так, чтоб не попасть на глаза ни кому из посторонних. Именно потому Патрик и не выпускал из своих рук мою ладонь – боялся, что я отойду в сторону чуть дальше, и неизвестно что тогда может произойти. Вернее, это как раз хорошо известно... Конечно, находиться рядом с вечно недовольным Патриком – удовольствие небольшое, но делать нечего, надо постараться как-то не обращать внимания на его мрачную физиономию и постоянное ехидство.

– А эта герцогиня, как ее...

– Герцогиня Тирнуольская... – поправил меня граф Фиер. – Должен сказать, что это потрясающая женщина, достойная уважения и восхищения.

– Не сомневаюсь. Я хотела сказать другое: если вас ищут, то наверняка обратили внимание на то, что она покинула столицу одновременно с вами.

– Верно, только вот нас с ней при отъезде из столицы никто не видел, во всяком случае, я на это надеюсь. Даже когда герцогиня ненадолго заехала к себе во дворец, чтоб дать необходимые распоряжения, мы с Патриком сидели в карете с задернутыми шторками. И потом, она отправилась в путь в своей карете, а мы следовали за ней на небольшом расстоянии. Кстати, при выезде из столицы она остановилась возле поста стражников, о чем-то их спрашивала. Естественно, что служивые поневоле заглянули внутрь кареты, но не увидели там никого, кроме двух женщин. А еще перед своим отъездом герцогиня сообщила своим слугам, что она уезжает на некоторое время для лечения ожогов, которые получила при пожаре – мол, ее здоровье становится все хуже и хуже...

– Она действительно пострадала?

– К сожалению, да, но ее старая нянька получила еще больше ожогов, так что их отъезд из столицы выглядит вполне логично. Поразительная женщина – с такими ранами отправиться в путь, да еще и долго брести по лесу! И при этом ни слова жалобы, да еще и постоянно подбадривала Патрика! Ничего не скажешь – удивительная выдержка, хладнокровие и сила воли! Даже ее старая нянька берет пример со своей воспитанницы! Радует хотя бы то, что столь тяжкая дорога была пройдена не напрасно – лесная ведьма сделала все, чтоб залечить страшные ожоги, полученные бедными женщинами. Стоит признать, что в этом деле она оказалась великой мастерицей. Конечно, до полного исцеления пострадавшим дамам еще далеко, но, тем не менее, дело идет на поправку, и раны от ожогов выглядят куда лучше.

Судя по тому, как граф говорит о герцогине, он явно к ней неравнодушен. Что ж, некоторым мужчинам нравятся сильные женщины.

– Удивительно, как инквизиция все еще не добралась до старой лесной ведьмы...

– А у святош это вряд ли получится при всем желании. Мы и с проводником-то еле-еле до нее добрались, а уж без него в той глухомани и вовсе делать нечего – забредешь невесть куда, потому как в том медвежьем углу ничего не стоит заблудиться. Скажу больше: если ведьма захочет, то никто из тех, кто попытается ее захватить, просто не выйдет из леса – будут плутать, пока не умрут. А еще, как это ни удивительно, но лесная ведунья каким-то образом знала, что к ней идут люди за помощью... В общем, ее так просто не возьмешь.

– И все же герцог Малк знает, что герцогиня о многом умалчивает.

– Это верно. К ней уже не раз подходили с душевными разговорами о том, не вспомнит ли она еще хоть немного из того, что произошло в охотничьем домике – дескать, тот убитый егерь служил у вас много лет, был очень опытным и выдержанным человеком, отзывы о нем всегда были самые лучшие... Так что непонятно, с чего он вдруг решил напасть на своих хозяев?! Однако герцогиня лишь качает головой – сама, мол, ничего не понимаю, все было, как в тумане! К тому же она постоянно проливает слезы и, глядя на герцогиню, любой решит, будто несчастная женщина находится в глубокой апатии, и ей ни до чего нет дела. Надо сказать, что подобное у нее получается весьма достоверно.

– Граф, но ведь и вы все бросили, когда внезапно отправились в путь со своим племянником... – продолжала я свои расспросы. – Разве вас не ждут дома?

– Моя жена умерла несколько лет назад, заболела, и очень скоро истаяла, как свечка... – вздохнул мужчина. – Врачи утверждают, что такое иногда случается... У меня двое сыновей, но оба сейчас в армии... Кстати, перед тем, как покинуть столицу, я написал письмо своему управляющему – дескать, встретил старого знакомого, которого не видел много лет, и отправляюсь к нему в усадьбу, где, возможно, задержусь...

– И он поверит?

– Поверит, или нет – какая разница?.. – пожал плечами граф. – Ему велено содержать в порядке мой столичный дом, так пусть этим и занимается!