Там, у края неба

Лошадей подгонять не пришлось – все же поля скоро закончились, и мы вновь оказались на лесной дороге, где хватало неровностей и ухабов, так что хотя эта лесная стезя была неплохо укатана, все одно понятно, что лошадей по ней гнать нельзя – могут ноги переломать.

Как я и опасалась, вскоре пошел дождь, и хорошо еще, что не проливной, но все одно ехать было неприятно. Да и высокий лес, стоящий по обеим сторонам дороги, выглядел весьма неприветливо. Вчера этот же самый лес, залитый солнечными лучами, выглядел на редкость красиво, а сегодня густой темный ельник на фоне свинцового неба вызывал в моей душе самую настоящую боязнь. Не стоит меня за это осуждать, ведь неизвестно, кто скрывается за сплошной зеленой стеной из высоких елей... Да и Патрик, судя по хмурому выражению лица, на этой мрачной дороге тоже чувствовал себя неуютно. Будем надеяться, что на нас так угнетающе действует погода, да и слова хозяина постоялого двора никак не уходят из нашей памяти. К тому же на лесной дороге мы сейчас одни, и если что произойдет, то помощи ждать неоткуда, хотя о какой помощи может идти речь? Если встретимся с волколаком, то вряд ли кто-то бросится к нам на помощь. Хотя эти существа, кажется, ходят только ночами... Или нет?

Надо бы вспомнить, что я вообще знаю о волколаках. Конечно, в свое время к слухам о самых разных темных существах я относилась как к страшным сказкам, но кое-что в моей памяти все же отложилось. Вроде как волколак – это человек, который способен превращаться в волка. Проще говоря, речь идет об оборотне. По слухам, иногда такими существами становятся добровольно (чаще всего к подобному превращению склонны колдуны), чтоб обрести силу зверя, а иной раз люди превращаются в волколака против своей воли. Чаще всего обычный человек становится оборотнем после укуса или раны, полученного от другого оборотня. Потом, в ближайшее полнолуние, он и сам превращается в оборотня, а утром к нему вновь возвращается человеческий облик. Увы, но в следующую ночь все повторяется снова и снова... Так, хватит думать об этих неприятных существах, а не то мне становится все больше не по себе.

Наверное, мы находились в дороге уже не менее часа, когда встревожились наши лошади – они и до этого какое-то время стали вести себя беспокойно, а теперь и вовсе помчались вперед, не разбирая дороги, и нам оставалось лишь пригибаться, чтоб не задеть низко растущие ветви деревьев. Ясно, что лошади почуяли опасность, и теперь пытаются убежать от нее. Не знаю, сколько времени продолжалась эта гонка, но внезапно перед нами на дороге появилось какое-то большое существо, вернее, оно словно возникло ниоткуда, стремительным рывком метнувшись из густых зарослей, и остановилось на нашем пути. Если я правильно разглядела сквозь пелену усилившегося дождя, то перед нами находился огромный волк...

Так получилось, что в этот момент впереди бежала моя лошадь, и первой пострадала именно она. Удар лапой – и бедная лошадка просто-таки отлетела в сторону, перекувырнувшись через голову, а я вылетела из седла, крепко ударившись о землю. Видимо, на несколько мгновений я потеряла сознание, а когда пришла в себя, то увидела, что подле меня стоит огромный волк, и его желто-красные глаза чуть светятся, словно догорающие угли в костре, а при одном только взгляде на приоткрытую пасть, полную длинных острых зубов, у меня от страха потемнело в глазах. Наверное, мне бы следовало попытаться встать на ноги, но я понимала, что это бесполезно, да и от такого страшилища убежать невозможно. Ну, тут, как говорится, и к бабке не ходи – ясно, что перед нами находится тот самый волколак, о появлении которого нам рассказал хозяин постоялого двора, и чей вой мы слышали ночью.

Не знаю, что было бы дальше, но в этот миг я услышала голос Патрика:

– Эй, ты! Посмотри на меня!

Я невольно перевела взгляд на молодого человека, и волк, придавив меня к земле своей сильной лапой, сделал то же самое. Сейчас, на наших глазах, Патрик превращался во все то же чудовище, напоминающее то ли ящера, то ли дракона. Зрелище жутковатое, и вместе с тем неприятное, но я уже видела это не раз, а вот для волка это оказалось неожиданностью. Что же касается меня, то, прижатая к земле сильной лапой волколака, я боялась даже шелохнуться, понимая, что один укус зверя – и если я не умру сразу, то стану оборотнем, и еще неизвестно, что в итоге окажется хуже. Впрочем, если волколак всего лишь цапнет меня своими длинными когтями, то в этом тоже нет ничего хорошего.

Медленно текли мгновения, и я не знала, что будет дальше. Неужели эти двое схватятся между собой? А что, такое вполне возможно... Но вот чего я не ожидала, так это слов:

– Ты кто?

Спрашивали не меня, и говорил не Патрик: к этому времени я уже хорошо знала, как звучит голос моего спутника, когда он выглядит, словно чудовище – тогда его речь несколько замедленная, да еще и с отчетливым змеиным шипением. Сейчас же я слышу отрывистый лающий голос, в котором раздаются чуть воющие нотки. Неужели...

– Можешь считать, что я такой же, как ты... – а вот это уже голос Патрика.