Там, в гостях

– О, милый ты мой Кристоферчик! Знал бы ты, как смешон! Попробовать, значит, хочешь? Разочек? Одну трубку? Или дюжину, если уж на то пошло? Ты прямо как турист, который думает, будто за день может осмотреть весь Рим. А знаешь, ты и впрямь турист до мозга костей. Готов спорить, ты отовсюду рассылаешь открытки а-ля «Я здесь, в гостях». История всей твоей жизни… Я скажу, что будет от одной трубки. Ничего! Не будет ничего! Нет совершенно никакого смысла баловаться опиумом, если только не намерен познать курение изнутри, постичь весь его смысл. Для этого придется стать зависимым. И не бороться с этим. Не бояться. Не ставить себе ограничения.

– Но рано или поздно ты пойдешь лечиться, так?

– О, еще бы, я подлечусь, – беззаботно ответил Пол, – когда узнаю все, что хотел узнать.

– И ты не можешь описать, что это такое?

– Что-то я вдруг ужасно утомился, милый. Не возражаешь, если я сейчас вернусь домой?

– Нет, конечно… Навестить тебя завтра вечером?

– Боюсь, не надо. Нет.

– А послезавтра?

– Послушай, голуба, – терпеливо произнес Пол, как будто я выклянчивал у него свидание, – следующие три недели я планирую прожить практически особняком. Скорее всего, даже из дому выходить не стану.

– То есть пока не выкуришь все, что есть?

– Ты не понимаешь, – ответил Пол с чопорным, холодным упреком. – Я не хочу, чтобы меня тревожили. Только если по очень веским поводам.

– Тогда, боюсь, мы больше не увидимся. В городе я задержусь еще на три дня, затем вылетаю назад в Штаты.

Пол оставил это без комментариев. Мы молча прошли к выходу из отеля, и я посадил Пола с Мохнаткой в такси. Нам было не по пути.

– Ну что ж, прощай, – сказал я. Подался вперед и поцеловал Пола в бледную восковую щеку.

– Прощай, милок, – ответил он, однако в ответ меня целовать не стал. Даже не обернулся. Словно уже улетел куда-то в глубокую туманную даль.

– Прощай, Мохнатка, – сказал я. – Позаботься о нем, ладно?

Мохнатка завиляла хвостом. Я закрыл дверь такси, и оно уехало.

Больше я Пола не видел. Весной следующего, 1953 года он умер.

Услышав новости, я отправил Ронни телеграмму, и он написал в ответ: