Там за Гиндукушем

– Джентльмены! Я скажу то, что сказать генерал-майору не позволял его ранг. С меня меньше спросу. Тем не менее, прошу помнить о подписках на соблюдение секретности, данных каждым из нас. Объявляю: «Исфаханская военная коллегия – IsMB», как временная не формальная структура свою срочную, в некотором аспекте – чрезвычайную, задачу выполнила. IsMB распускается. Дальнейшее расследование обстоятельств, причин и последствий трагедии в Ков-Ата будет производиться силами военной контрразведки. Завтра с утра уполномоченному офицеру КРО будут переданы все документы и вещественные доказательства. Без санкции КРО ни один из нас не будет иметь права производить какие-либо действия, связанные с делом по Ков-Ата. Всем понятно? В случае необходимости КРО будет привлекать к сотрудничеству любого офицера экспедиционного корпуса на правах прикомандированного.

На том заседание Исфаханской военной коллегии было закрыто.

Кудашев и капитан Баррат покинули военный лагерь вместе.

– Поговорим? – спросил капитан Баррат.

– Мои уши на гвозде внимания! – на фарси отозвался Кудашев.

Капитан Баррат не улыбнулся.

– Грядут большие перемены, Джон! Завтра с утра я сдаю дела и полномочия новому военному атташе – вице-консулу, утверждённому не только Форейн Офисом, но и Высочайшим повелением. Более того, я не остаюсь в Генеральном консульстве драгоманом.

Кудашев покачал головой. Промолчал. Капитан Баррат продолжил:

– Мне предложил работу генерал-майор Уилфред Маллесон. Поеду в Нью-Дели. Маллесон подписал мой рапорт о переводе в РО Управления Генерального штаба Английской армии Вице-Королевства Индии тем же чином. Правда, уезжаю не послезавтра. Сначала побываю на родине, в Шотландии. Маллесон через своего человека нанял барристера, который в судебном порядке оспаривает права фон Пенка на наш дом в Петланде. Все договоры ничтожны, так как подписаны Вольфгангом фон Пенком, в природе физическим лицом не существующим. Майор Джеймс Фитц-Гилбер легализовал  документы – заявления о выдаче персидского паспорта, написанные рукой Пенка, как от имени Клауса, так и от имени Вольфганга фон, ранее выкупленные в паспортном управлении полиции. Вырванные листы снова вшиты в Дело, и изъяты уже по закону в присутствии должностных лиц и нотариуса. Полковника Вольфганга фон Пенка более не существует. Есть Клаус Пенк, лёйтнант резерва цур Зее, уволенный из Кайзерлихмарине на основании его собственного рапорта в июле 1907 года. Эти сведения удалось получить из кадрового управления флота в Берлине. В Данциге документальную информацию получить не удалось, но известно, что лёйтнант цур Зее Клаус Пенк служил в РО на лёгком крейсере «Кенигсберг», был списан с корабля за участие в драке в портовой пивной Данцига. В полиции порта документы по этому делу изъяты контрразведкой. Немецкой, конечно. В 1907 году Клаус Пенк появился в Исфахане. Пока лично на него нет ни чего существенного. Однако, противостояние обостряется. Пенк в один прекрасный день должен сорваться! Нужно быть к этому готовым, Джон. Будьте осторожны!

Кудашев покачал головой.

– Да, Уильям… Мне будет вас не хватать. В метрополию едете один?

– Ещё не знаю. Уна не определилась. Я уверен в одном – мы оба были бы рады, если бы вы, Джон, поехали с нами!

– Это приглашение?

– Конечно!

– Такому приглашению я пока не соответствую, Уильям. Родословная не позволяет. И не только. У меня тоже есть новость. Сегодня получил телеграмму от лорда Фальконера с предложением  свернуть здесь все дела и прибыть в Хорремшехр для постоянной работы управляющим в компанию «Фалькон Ойл»… Не знаю, что делать!

– Позвольте вопрос, Джон?

– Извольте, Уильям!

– Почему вы не поставили меня в известность об истории с похищением «Плана мобилизации»? Я узнал об этом от самого генерал-майора Маллесона!

– Эта история – не моя тайна! Если сестра поберегла здоровье своего брата, мог ли я поступить иначе?!

– У меня плохие предчувствия, Джон. Простите, возможно, это просто трусость человека, никогда не бывавшего в бою…

– Полно, Уильям! Предчувствию нужно доверять. И принимать меры к достойной встрече надвигающейся опасности.

– Именно! Уходить нужно. Подальше. Я боюсь за Уну. Пенка под стражу мы взять не можем, нет прямых полновесных доказательств его участия в убийстве полковника Баррата. Показания базарчи – мелочь, в суде он от них просто откажется. Да и Маллесон не позволит дать делу огласку. Для него Большая игра важнее локального уголовного дела! А Пенк зубов не потерял. Он будет защищаться. Постарается уничтожить и Кунигунду, и вас, Джон.