Там, за зорями. Пять лет спустя

Коляску им подарила Ирина Леонидовна. Когда Злата попыталась запротестовать и отказаться, та и слушать ничего не стала. Коляска была явно дорогой и новомодной. Нежно-сиреневого цвета, отделанная тонким хлопком внутри. Со всевозможными функциями и креплениями, автолюлькой и возможностью трансформации в прогулочную коляску. С вращающимися колесами, вместительной корзиной, сумкой для детских принадлежностей, москитной сеткой, дождевиком и ажурными шторками, которые раздвигались и крепились с обеих сторон козырька, если в этом была необходимость. Коляска, безусловно, была красивой и очень понравилась Полянской. Вернувшись из роддома, девушка каждый день подолгу катала в ней Ульяну, гуляя по деревне. Малышка мирно посапывала в коляске, а Злата неторопливо шла, улыбаясь всем встречным, и то и дело останавливалась, чтобы перекинуться словечком. Впрочем, одна она практически никогда не гуляла. Всегда с ней была Маняша, которая, цепляясь за ручку коляски, шла рядом, заглядывая внутрь, чтобы проверить сестренку. Выходила с ними и Ирина Леонидовна, присоединялась и Катерина, когда была в Горновке. Гуляла и Анька со своим Тимофеем. А то и вовсе они гуляли всей толпой.

И сейчас стоило Злате взяться за коляску, Машка, заметив их отсутствие, отложила рисование и, сунув ножки в резиновые галоши, выбежала следом, на ходу натягивая кофточку, которую уже на выходе всучила ей бабушка. Ирина Леонидовна как раз закончила разговор и захотела тоже прогуляться с ними на сон грядущий. После обильного застолья в лесу все еще тяжеловато было и хотелось пройтись. Впрочем, против компании Злата не возражала. И, выйдя на дорогу, они пошли к началу деревни.

Некоторое время шли молча, любуясь и наслаждаясь опустившимся на землю вечером, который был так прекрасен, неподвижен, наполнен таким затаенным очарованием, которое разрушить разговорами казалось преступлением. Маняша то и дело убегала от них, чтобы пробежать по луже, разбрасывая в разные стороны брызги. Они молча смотрели ей вслед и улыбались…

— Злата, а я завтра уезжаю! — первой нарушила молчание Ирина Леонидовна. — Дела! Их накопилось слишком много! И без меня в конторе просто не справляются уже! Как-то пытаюсь разруливать все по телефону, но толку от этого мало. Надо ехать! После всех проведенных здесь дней мне плохо представляется вся та суматоха и ритм большого города, но ничего не поделаешь. Возвращаться надо! К тому же…

— Да-да, знаю, Вы, конечно, уже соскучились по Блотскому-старшему, да и он тоже! Я слышу, как вы до поздней ночи разговариваете по телефону…

Женщина улыбнулась.

— Да, ты права! Здесь, конечно, очень хорошо, но вся моя жизнь в Минске. Я буду скучать по тебе и детям, но утешать себя тем, что через две недели ты будешь в Минске и я вдоволь смогу понянчить Ульяшу! К тому же мы ведь обязательно отметим ее первый день рождения — целый месяц!

Злата засмеялась.

— А то ж! Мы будем уже большими! — похвасталась Полянская.

— О да! — ответила женщина.

И они обе рассмеялись.

— Злата, послушай, перед отъездом я хотела поговорить с тобой о наших делах. Знаю, сейчас не самое подходящее время и место, но все же сколько тебе нужно времени? — напрямую спросила Ирина Леонидовна.

Злата сразу поняла, о чем та говорит. За последние полгода вся ее артистическая деятельность исполнительницы народных песен сошла на нет. После выступления на главной площади родного города в новогоднюю ночь на сцену Полянская больше не выходила. Планов и задумок до беременности у девушки было немало… Были номера, уже отрепетированные, поставленные, с народными танцами. Были планы сделать совместные номера с гармоникой и цимбалами. На зимней сессии педагог свел ее с одним талантливым парнем, который учился в их университете и в совершенстве владел этими музыкальными инструментами. Тогда они даже попытались что-то сделать под живой аккомпанемент народных инструментов. Но времени для чего-то реального было слишком мало. Все так и осталось на уровне студенческих посиделок… Сессия закончилась. Злата уехала. Да и не до того тогда было.

Но теперь, накануне диплома, Полянская отчетливо понимала, что надолго выпасть из музыкального мира она не может. Не настолько она популярна и известна, чтобы позволить себе даже год декретного отпуска. Через год о ней забудут. На смену придут молодые и талантливые, ведь теперь, когда времена пафоса и гламура в шоу-бизнесе и не только остались позади, желающих занять почти пустующую нишу народного творчества найдется достаточно. Через год придется начинать все сначала. И будет еще труднее, чем пять лет назад. К тому же — и это было, наверное, самым главным — Злата хотела работать. Жажда действия просто переполняла ее. И она чувствовала в себе силы и способности.