Там, за зорями. Пять лет спустя

— Это было бы здорово! Чего скрывать, это стало бы просто прорывом, хотя я по-прежнему считаю, главное — это количество концертов и полные залы, которые собирает артист, но когда фолк начинает звучать в эфире столичных радиостанций, это, я думаю, тоже своего рода признание и принятие тебя как полноправного, состоявшегося исполнителя. Чего уж лукавить, я всегда была далека от нашего шоу-бизнеса и не стремилась пополнить его ряды, как-то больше меня прельщала литературная интеллигенция, но Ирина Леонидовна постоянно напоминает мне, что пора бы уже причалить к одному из берегов. А то я все вот так неприкаянно плыву посреди реки… Не знаю, хорошо это или плохо, и уж тем более не уверена, что поступила правильно, ввязавшись во все это…

— Может, я покажусь тебе занудой, но сейчас только это пришло на ум: вероятно, всему свое время. Что-то должно произойти и подтолкнуть, звезды, в конце концов, должны сойтись… После «Славянского базара» ты уже не сможешь оставаться в стороне. Мне кажется, долгий период твоей работы на имя подходит к концу… Вот-вот имя заработает на тебя…

Злата засмеялась.

— Мы с тобой стареем, Лешка! Ворчим, жалуемся и даем мудрые советы друг другу! В самом деле, как два старика!

— Ну, что есть, то есть! — улыбнулся в ответ Блотский. — Меня ж, кстати, уже в силу возраста не приглашают поучаствовать в конкурсах молодых исполнителей. Не подхожу по летам! Но на самом деле какие наши годы? Как раз то, что надо! Ума прибавилось, иллюзии развеялись. Пора исканий и метаний закончилась. Идем по выбранной дороге и счастливы…

— Про иллюзии ты в самую точку! От них действительно уже ничего не осталось! Ну, да ладно…

— У тебя все в порядке? — уже без улыбки спросил Блотский, глядя на нее чуть из-подо лба внимательно и пытливо.

Ее что-то тревожило. Он не мог не заметить нервозность Полянской, темные круги под глазами и озабоченность, которую она не могла скрыть, как бы ни старалась. И отбросить не получалось, даже стоя у микрофона. Что-то тревожило ее, не давало покоя. И Леша видел это. Она улыбалась, разговаривая, но он-то слишком хорошо знал ее, чтобы не видеть усталость в разбегающихся лучиках у глаз.

— Нет, все хорошо! Просто нервы, волнуюсь. Как-то все одно за другим. Сначала сольная программа и гастроли, теперь вот «Славянский базар». А это испытание. К тому же с моим стремлением к идеальному исполнению я не только себя, но и коллектив измучаю… Да еще, пожалуй, февраль… Весны хочу! Утомила меня уже зима… Ну что? Продолжим? — меняя тему разговора, Злата поставила на край подоконника чашку.

— Поработаем еще часок-другой, и я поеду! У меня сегодня еще эфир на одном из центральных каналов. Программа о литературе. Ирина Леонидовна и так с работы отпросилась, чтобы присмотреть за Ульяшей. Ей, конечно, это только в радость, но мне не хотелось бы злоупотреблять ее временем. А завтра я, наверное, возьму ее сюда. До обеда постараемся закончить, а потом я поеду домой.

— Хорошо, не проблема! Думаю, завтра мы все и успеем! Я мог бы сегодня поработать у тебя водителем. Вечер у меня свободен.

— Спасибо, Леш, но, думаю, ты мог бы найти себе занятие поинтересней! — попробовала отказаться она, но парень лишь поднял руку, прерывая ее.

— Пожалуйста, лучше не спорь. Мне не сложно. На вечер у меня никаких планов. Разве что я мог бы пригласить тебя в кино. Кажется мне, ты уж слишком загрузила себя, подружка. Тебе бы развеяться, сменить обстановку… Ты, как обычно, принимаешь все слишком близко к сердцу. Нельзя так. С тобой рядом есть люди, которые не меньше твоего заинтересованы в том, чтобы все прошло на высшем уровне. Эти люди — профессионалы своего дела. Они знают, как надо. Они ко всему прочему очень хорошо к тебе относятся и сделают все от себя зависящее, чтобы все прошло без сучка и задоринки. Расслабься, так ведь и до нервного истощения себя довести можно. А зима все равно закончится. Она не вечна. Хотя не скажу, что жду весну с таким уж нетерпением. Меня и зима не напрягает, — парень не стал уточнять, почему с некоторых пор его чувства под стать зиме заморожены и спрятаны глубоко внутри, как будто под толстым слоем льда.

И его это устраивает. Весна же, пробуждая к жизни помимо воли, дарила надежды и мечты, которым не суждено было сбыться.

— Слушай, а пойдем я тебе кое-что покажу! Я просил Маняшу не говорить тебе об этом пока. Хотел, чтобы ты все сама увидела… Мы вообще-то собирались тебе сюрприз на праздник весны преподнести, но так и быть, пусть дотерпеть не получилось, зато, может быть, хоть это тебя порадует… — он взял ее за руку и подвел к ноутбуку.