Танаис - потерянный и найденный город

Прежде чем приниматься за раскопки, археолог обязан познакомиться со всем тем, что уже известно об изучаемом памятнике, со всеми работами, которые на нем производились. В отношении Недвиговского городища это было сделать не особенно трудно: несмотря на большой объем проведенных здесь ранее раскопок, материалов о Танаисе сохранилось сравнительно немного. Два письма Стемпковского к Бларамбергу о местоположении древнего Танаиса, довольно общий отчет о раскопках Леонтьева и совсем уже краткие заметки о раскопках Хицунова, Тизенгаузена и Веселовского — вот почти все, что было опубликовано о прежних работах на городище. Правда, в архивах хранятся еще рукописные документы об этих раскопках. В аккуратно подшитых и пронумерованных «делах» сохраняются написанные каллиграфическим почерком писарей различные справки и отношения об отпуске нужных на раскопки сумм, распоряжения наказному атаману казачьего Войска Донского об оказании помощи в исследовании Недвиговского городища, ведомости на выплату прогонных денег на лошадей и другие казенные бумаги, несущие на себе штампы различных министерств и департаментов и размашистые подписи титулованных сановников, министров и генералов. Вся бюрократическая мощь Российской империи Николая I и Александра II встает за этими витиевато составленными и красиво написанными, с росчерками и украшениями, бумагами различных «сиятельств» и «превосходительств».

Множество канцелярских бумаг, относящихся к организации раскопок, хранится в архивах

Есть в синих архивных папках и собственноручные письма или отчеты исследователей, но они добавляют сравнительно немного к тому, что было опубликовано. Hi описаний открытых построек и могил, ни полного перечисления найденных предметов, ни зарисовок или чертежей эти отчеты не содержат. Да и зачем стали бы делать рисунки или составлять описания Хицунов или Тизенгаузен, если они считали, что произведенные ими раскопки неудачны, что открытые древности почти никакой ценности не имеют, поскольку они не содержат художественных изделий.

Особенно досадной оказалась утрата подробного плана городища, составленного Леонтьевым. План этот был представлен им графу Л. А. Перовскому, но куда он делся потом — неизвестно, во всяком случае ни в каких архивах обнаружить его до сих пор не удалось. А между тем на этом плане Леонтьев обозначил не только все раскопки и траншей, которые он проложил на городище и в его окрестностях, но и места наиболее интересных находок и построек. В тексте отчетов самого Леонтьева и его помощника А. А. Авдеева постоянно встречаются указания на те или иные сооружения, обнаруженные раскопками, с обозначением шифром мест, где они были открыты: 0/Р-8; N — 9d и т. п. Понятно, как важно было бы определить, какие именно участки городища скрываются за этими шифрами. Но как это сделать, если план городища, расшифрованы эти обозначения, не сохранился?

По манере шифровки можно было предположить, что Леонтьев разграфил все городище и его ближайшие окрестности на квадраты и обозначил эти квадраты цифрами и латинскими буквами, подобно тому, как это делается с квадратами шахматной доски. Но какова была эта составленная Леонтьевым сетка? Что он брал за единицу измерения, как ориентировал квадраты, откуда начиналась их нумерация? Все это были неизвестные величины в уравнении, которое предстояло решить. Мы составили множество вариантов сетки, пока не нашли единственно верную, со стороной квадрата в 20 саженей. Наложенная определенным образом на современный план городища, эта сетка позволила определить с достаточным приближением, где находились указанные Леонтьевым точки. Квадраты с отметками остатков угловых башен действительно пришлись на углы городища, место городских ворот совпало с въездом на городище в середине южной оборонительной линии и т. д. Эти совпадения доказали правильность нашей реконструкции сетки Леонтьева и позволили определить места многих открытых им сооружений.