Танец белых карликов

– Каждый из вас должен выпить ровно по половине из своего флакона, – продолжила Яна. – И постарайтесь одним глотком, иначе может стошнить. А потом поменяетесь и допьете настойку друг друга.

– Но зачем, что это даст? – допытывался Тим. – Что ты вообще затеваешь? Зачем нам открывать свое подсознание?

Яна глубоко вздохнула.

– Ты нарисуешь тайновязь на Селестине. Точно такую же, какую увидишь в вашем видении.

У Тима вмиг пересохло в горле.

– Я не умею, – севшим голосом произнес он. – Я никогда не рисовал на… теле.

У Селестины забегали глаза.

– Без этого никак нельзя обойтись? Да и ноябрь на дворе, холодновато… – Она зябко повела плечами, чувствуя, что щеки медленно покрываются румянцем.

– Вы издеваетесь?! – фыркнула Яна и закатила глаза. – Один забыл, как рисовать, другая боится замерзнуть. Ну-ну.

Тим украдкой глянул на Селестину – это что, он должен будет ее разрисовать тайновязью?

ВСЮ?

– Ох, да ладно, мы взрослые люди. – Селестина быстро открутила серебряную крышечку своего флакона и сделала большой глоток. А затем протянула флакон Тиму.

Он залпом допил остаток, не отрывая взгляда от решительного лица девушки. Затем одним движением открутил золотую крышечку на своем, сделал еще один большой глоток и протянул флакон девушке.

Вначале ничего не происходило. Они таращились друг на друга, готовые подметить малейшие изменения, но пока ничего не находили.

Яна снова села на дощатый настил и, скрестив ноги по-турецки, уставилась на воду. Казалось, она совершенно потеряла к ним интерес и погрузилась в свои мысли.

Неожиданно Селестина повернулась к озеру и, вытянув руки, нырнула в воду – вмиг исчезала в глубине. Недолго думая Тим прыгнул следом.

Он успел увидеть, как Селестина превратилась в рыбу – длинную, серебристо-серую, с гибкими черными плавниками и круглыми фиолетово-синими глазами.

«Следуй за мной», – сказала рыба.

Тим метнулся за ней, чувствуя, что и сам стал рыбой.

Они плыли и плыли сквозь толстые водоросли, ловко огибая белые от извести стволы деревьев с иссохшими окаменелыми ветками, похожими на скрюченные пальцы. Вот они проскользнули через черные ивовые ветви, лениво извивающиеся в воде, чуть не запутались в зарослях камыша и вдруг оказались в чистой, бледно-зеленоватой воде. Селестина-рыба замерла над большим плоским камнем, лишь подрагивали ее плавники. Тим-рыба остановился за ней, подмечая каждое движение ее плавников. Их рыбьи тела отбрасывали на камень узкие тени – резкие и четкие, словно прорези в серой ткани.

Внезапно воду пронзил яркий солнечный луч. На какой-то миг Тим ослеп, но вскоре, попривыкнув к свету, увидел, что Селестина снова превратилась в девушку и теперь взбирается по солнечному лучу, как по лестнице.

Тим хотел последовать ее примеру, но вода разом куда-то схлынула, солнечный свет погас, а на землю опустилась глубокая ночь. Было очень темно, на небе – ни звезд, ни Луны, только бескрайне пространство, темнота…

А потом Тим ощутил, что парит в открытом космосе. Мимо проплывали гигантские планеты, звезды сияли ярким пламенем, напоминавшим огни на башнях дворцов Фамагусты. Где-то вдали колыхалась туманность, подсвеченная красноватым, но до нее было не добраться. Тим огляделся в поисках Земли и не нашел ее.

Селестина вдруг появилась перед ним, одетая лишь в солнечный свет, и на какой-то миг снова ослепила его.

Но вот нестерпимый свет начал гаснуть, и на коже девушки проступили тонкие сложные узоры. Тайновязь состояла из мелких точек и была похожа на звездное небо, в котором переплелись звезды с извивающимися лучами, тонкие стебли с листьями и странные цветы.

Его взгляд медленно скользил по ее рукам, шее, груди, тонкой талии, стройным ногам, перебегал на ее удивительное лицо, сияющее, словно лик Вселенной, вдруг проступивший из глубины ночи.

– Ты такая красивая, – прошептал он, не в силах отвести глаза. – Эти узоры… Словно паутина звезд…

– Ты запомнил? – одними губами спросила Селестина.

Тим рассматривал сияющую тайновязь, стремясь вобрать в себя каждую линию, каждый изгиб.

– Да…

Его грудь часто вздымалась, он вдруг забыл все, что было между ними, и все, что могло бы между ними быть. Внезапно их губы соприкоснулись, а тела переплелись на какой-то миг. Планеты закружили их в своем странном хороводе, звезды вокруг вспыхнули разноцветными огнями; где-то пролетали кометы, мчались астероиды и звучала волшебная, чарующая музыка, гармоничная и прекрасная…

– Ну как? Есть результат? – донесся будто издалека деловитый Янин голос.

Тим медленно открыл глаза. Это удалось ему с большим трудом. Оказывается, он сидел в позе медитации, скрестив ноги по-турецки, и теперь почувствовал, что спина давно затекла.

Перед ним, опустившись на колени, сидела Селестина. Вид у нее был встревоженный, но глаза смотрели весело и с каким-то странным любопытством.

И тогда он вспомнил. Все до мельчайших подробностей. Тайновязь из точек, звезды, планеты и… музыку.

– Что ты видел? – внезапно спросила его Селестина.

– Ну-у… разное. – От пристального взгляда девушки у него закружилась голова. – А ты?

– Сначала ты, пожалуйста, – попросила Яна. – Все, что видел.