Танец белых карликов

– Иди за мной, – четко скомандовала она, первая подбежала к центральной опоре и совсем не удивилась, когда перед ней вдруг вспыхнула прямая дорога на Мост. Она быстро шла по ней. Сзади что-то удивленно говорил Морж, но она его не слушала. Скоро исполнится давняя клятва, белоголовые сгинут вместе с последним своим представителем!

…Драконы слетались, поднимая торнадо огромными, перепончатыми крыльями – то белое крыло било, то черное, но силы врагов были равны. Пространство вокруг них раскалилось до предела, от мощных ударов рождались все новые и новые нити тайновязи и опадали на мост, словно серпантин.

И все же Тим чувствовал, что в нем гаснет ненависть к своему самому давнему врагу, а мысли все чаще возвращаются к Мосту, где наверняка его ждет враг гораздо более опасный. Он видел, что и Алекс устал от битвы и, возможно, думает о том же самом.

И все же черный дракон вновь напал. Он сложил крылья, его тело вытянулось в струну, и черный дракон, войдя в неистовый штопор, ринулся на белого. Но тот увернулся и сам нанес удар, рубанув зеркальной пикой хвоста по левому крылу врага, которое тот расправлял, выходя из атаки.

Небо огласил мощный рев, полный боли и отчаяния. У Тима на глазах черный дракон стремительно превращался в человека – Алекс падал, прижав левую руку к груди. Падал медленно, словно во сне…

Дизастр давно стоял на Мосту – он ждал окончания битвы. Вопреки слухам, которые по его же собственному приказу старательно распространяли лунаты, эта битва не была фарсом – без нее не свершится творение. Драконы напитают пространство энергией, необходимой для рождения нового мира, а затем, когда силы хотя бы одного из них иссякнут, Дизастр сделает свой ход.

А пока он ждал. Его черно-золотое одеяние струилось за ним, словно поток огненной лавы, смешанной с копотью и дымом пожара, на лице мрачно сверкала золотая маска. В конце концов, он и так ждал очень долго. И даже когда люди-звезды встали на перилах, спиной к Мосту, он остался спокоен. У Арракис ничего не выйдет. Ранние ничего не помнят. Знанием о творении обладает только он.

– Дмитрий Теодорович?

Дизастр медленно обернулся.

На него смотрела Яна Серебрянская. Лицо ее пылало решимостью, будто она ждала этого мгновения много лет. Рядом с ней стоял Никита, сжимал в руках лунные диски, которые он готов был метнуть в любую минуту.

– Я видела все, что ты сделал, – ровным голосом произнесла она. – Я видела, как ты убил нашего отца.

Дизастр едва заметно склонил голову, словно удивляясь.

– Ловко же ты скрыла это от меня, маленькая мерзавка, – послышался из-под маски глухой голос. – Признаться, я подозревал, что тебя следовало убить еще там, в ночном лесу… Но это выглядело бы подозрительным. Слишком подозрительным.

– Кто ты? – хрипло спросил Никита и вдруг зло выкрикнул: – Снимай свою дурацкую маску!

– Уходите, – бросил ему Дизастр. – Иначе пострадаете.

– Кто здесь пострадает, так это ты.

Золотая маска вновь повернулась к Яне. Девушка поняла, что час настал и промедление может стоить жизни, и самое страшное – ее месть так и не свершится.

– Чарли! – крикнула она и усилила лунный взгляд, глядя в упор, в прорези бездушной золотой маски.

В тот же миг Дизастр дернулся в одну сторону, потом в другую и внезапно заорал, схватившись за лицо, словно от ужасной боли. Маска слетела с него, на лбу у него оказался огромный черный паук с желтым крестом на спинке.

Дизастр упал, и его тело будто начало опадать, съеживаться в размерах, пока не осталась бесформенная груда одежды, под которой шевелилось нечто, слабо напоминавшее человека.

– Что это?! – шепотом спросил Никита, наблюдая за корчащейся на земле массой.

– Чарли укусил его, – объяснила Яна, не сводя глаз с поверженного противника. – Эти создания из прошлого страшно боятся пауков, особенно тарантулов. Их яд парализует сознание таких, как он, и они покидают тело человека… Возможно, возвращаются домой, в прошлое. Но еще никто не вернулся – так говорил этот человек, который когда-то убил нашего отца… Я узнала об этом еще в детстве, поэтому приобрела у одноклассника тарантула. Единственное, что: нужно было ждать не меньше десяти лет, чтобы паук накопил яд. К сожалению, Чарли погиб…

Неожиданно она всхлипнула – тонко и жалобно, как маленькая девочка. И уткнулась в плечо брату.

Никита успокаивающе похлопал ее по спине, содрогавшейся от рыданий.

– Ну ничего, прорвемся, Янка, – сказал он севшим голосом. – Мы же семья. Теперь у нас все будет хорошо! Только бы выбраться из этой передел… – Он не договорил, потрясенный увиденным.

По Мосту шли две женщины – в легких платьях с развевающимися шлейфами, одна в черном, другая в белом, стройные и грациозные, с идеально уложенными прическами, украшенными жемчугом.

– Медея и Монея, – прошептала Яна и невольно шагнула назад.

В руках Никиты снова появились диски, но его сестра, уже оправившаяся от испуга, быстро положила руку ему на плечо:

– Спрячь. Не поможет.

– Спасибо, дорогие, – пропела Медея. – Подлунный мир не забудет вас.

– Не забудет, – как эхо, повторила Монея.

В своих черно-белых нарядах они были похожи на ожившие инь и ян.