Танец Искры

— Почему толусовцы сразу не отправили к нам часы? Ведь согласитесь, так было бы разумнее. Да и особой необходимости таскаться по всему Айруну, подвергать себя опасности, я не вижу. А так у тебя, Лантэн, появляется неплохой шанс и отличный предлог побывать в других кланах и передать информацию врагу.

Возмутиться словами старейшины никто не успел, он поднял руку, прося подождать с высказываниями.

— Ты можешь показать мне часы?

Лантэн достал шкатулку и протянул седовласому. Тот бережно открыл и залюбовался. Все кто были в зале, невольно подались вперед, надеясь увидеть хоть краешком глаза, что в шкатулке. Старейшина достал украшение и произнес:

— Говоришь, они сломаны? Что с ними не так?

— Они остановились…

Седовласый наклонился к соседу, и они о чем-то зашептались, разглядывая часы. Затем старейшина поднял на Лантэна серые глаза и произнес:

— Они ходят и не требуют ремонта.

— Может, они зарядились, пока Лантэн был здесь, — Фиола не могла поверить, что Лантэн предатель.

— Будем разбираться, а пока вынуждены взять его под стражу. Эллора, увидите юношу.

Лантэн ни разу не пошевелился, не сказал ни слова после того как услышал о падении Толуса. Воительница успела сделать лишь пару шагов к задержанному, как створки в зал совета резко распахнулись. На пороге стоял один из воинов Эллоры, запыхавшийся, взъерошенный. Она хотела возмутиться поведением подчиненного, но новость опередила ее.

— Предводитель вернулся!

Глава восемнадцая

Солнце лениво двигалось по небосклону, иногда его закрывали большие облака, тяжелые и белые, словно исполинские сугробы.

Долина искр выглядела переполненной и оживленной. С каждым взмахом крыла пребывали все новые и новые беженцы, лишившиеся родных земель. Среди них были тавринийцы, тхеновцы и даже толусовцы.

Как только возле водопада врагов стало меньше, Авендум с пауками и осами отправились пересекать Серогорье мимо северных песков тавринийцев. Им повезло, пока пробирались через чащу, встретили расположившийся на стоянку небольшой отряд термитов, которые гнали рабов для работы в пещерах. Пленниками оказались стаккато. Тхеновцы с радостью отбили полсотни тавринийцев, преимущественно молодых мужчин.

Ближе к Толусу термиты стали попадаться все чаще и в большем количестве. Часто приходилось прорываться с боем. Вражеская армия двигалась на осаду Толуса, нагло и не скрываясь. Предводитель искр не стал рисковать уставшими айруновцами, разумно рассудив, что неприступному городу мурмицин ничего не угрожало. Беженцы обошли цитадель лесами. Айвендум полагал, что осада Толуса ничего не даст и враг двинется дальше к Долине искр, только к тому времени подтянутся дополнительные силы Дарши. Беженцы торопились, шли почти без остановок.

Огромные пространства Айруна: равнины востока, дыбящиеся в центре горы, щетина чащи на западе, степи на юге — кипели беспокойством. Везде расположилась злая, беспощадная сила. Повсюду полыхали костры жестокости. Они ползли от одного города к другому, убивая целые кланы.

Встреча с тавринийцами стала неожиданностью. Загнанные и перепуганные айруновцы чуть не сошлись в страшном бое, встретившись в лесу. Уже раскручивались над головами арканы, натянулась тетива, загрохотали навстречу сильные лапы.

Тавринийцы остановились, заметив среди чужаков стаккато. После коротких переговоров кланы поняли, что не враги друг другу.

Мурмицины забаррикадировались перед осадой города и спокойно пребывали в привычных трудах. Никто не ожидал, что от вражеской армии в сторону Толуса выйдет отряд с малышами на руках — детьми, родившимися в стенах цитадели. Их похитили из собственного дома и привели к стенам цитадели, мурмицинам пришлось сдаться, иначе дети их клана погибли бы от ножа термитов прямо на глазах взрослых. Так враги ворвались внутрь. В цитадели защитники Толуса сумели вырвать собственных малышей у противника. Они дорого отдали свои жизни, трудолюбивый народ был прекрасно обучен боевым искусствам, но их подавили массой. Казалось, войску Дарши нет конца. На месте одного убитого, появлялось три новых.

Мурмицины отступали медленно к сердцу города, стараясь удержать врага, королеву. Витта ломала голову, как сдержать наплыв врага, чтобы подданные могли скрыться за стенами дворца. На помощь пришел Дамир, предложив интересную хитрость. Он пробрался к загонам слизней, которые не обращали внимания на развернувшуюся под стенами Толуса битву и меланхолично жевали солому. Мурмицин разбил масляную лампу, огонь живо затрещал по подстилке, подкрадываясь к ничего не подозревающему скоту.

Все, кто считал слизней крайне медлительными существами, ошибались. Распаленное болью стадо в сотню голов с диким ревом бросилось, сломав изгородь, прямо в коридоры, заполненные наступающими термитами. Они сминали врагов, точно не было их на пути. Если кто-то из воинов пытался применить оружие, слизни свирепели еще больше и гонялись за обидчиком, пока не удавалось подмять его под своей тяжелой тушей.