Танец масок (СИ)

— Твоими стараниями — ужасно, — собственный голос звучал незнакомо-низко.

— Фрида…

— Где Мира? — Фрида попыталась сесть, но голова отчаянно закружилась. Впрочем, Грэгори с удовольствием помог, даже подушки поправил, чтобы было удобнее.

— Здесь, внизу. Ты хочешь, чтобы я её позвал?

— Что ты с ней сделал?!

— Тише, Фрида, прошу, тебе нельзя волноваться…

Фрида собрала все силы и схватила его за рукав.

— Что. Ты. С ней. Сделал?!

Грэгори вздохнул и откинулся в кресле. Да, он сидел в мягком кресле, рядом был столик, на котором стояла свеча, горела она ровно, но очень уж ярко. Или Фриде чудилось? Остальная часть комнаты тонула в сумерках, но Фрида разглядела, что она круглая, единственное окно забрано стеклом, некачественным, мутным. Или это слюда? А тот рокот, что Фрида сначала приняла за шум в ушах, похоже, был морем.

— Ничего, Ласточка, честное слово. Я просто ей помог.

— Помог? Ты нацепил на неё этот безобразный ошейник?

Грэгори грустно вздохнул.

— Да, но по её просьбе.

— По её просьбе?

— Фрида, она двоедушник. Так случается, если ты наполовину селки, наполовину сирена.

— Боги… — простонала Фрида, закрывая глаза.

— Да, девочке не повезло. Но она помогала мне и попросила этот ошейник, чтобы хоть как-то себя контролировать.

— Как-то контролировать? — снова повторила Фрида. — Чтобы пробраться ко мне домой, исполнять обязанности камеристки, шпионить? Для этого?

— Фрида, ну зачем ты так? — покачал головой Грэгори. — Тебя вообще не должно было быть в этой истории! Точнее, должно, но после, когда мы разберёмся с Серым…

Фрида закрыла глаза. Эш — это Серый. Очевидно. Это просто надо принять… что человек, которого ты боялась всю жизнь, о котором тебе снились кошмары — на самом деле твой муж, отец твоего ребёнка… Да и вообще не человек.

Грэгори, тем временем, продолжал.

— Ты просто попала в тот работный дом раньше него. Позже Мира пыталась от тебя уйти, но, когда Виндзор сам к тебе пришёл… Ты же знаешь, сирены — слабые, но немного предсказатели. Наверное, она увидела, как всё сложится, поэтому и осталась. Но, Фрида, дело вовсе не в тебе.

— Конечно. Дело не во мне. Дело в Эше. Дай угадаю: ты решил избавиться от Серого, и тогда все полукровки смогут вздохнуть спокойно? — саркастично поинтересовалась Фрида. — Грэг, ты же не такой дурак! Эш — фейри, ты не победишь его даже с демоном!

— С двумя демонами, — поправил Грэгори, и Фриде почудилось в его голосе самодовольство. Уж конечно — вызвать демона и заставить служить себе сможет не каждый полукровка. Фрида бы не смогла. — Ласточка, я не собираюсь с ним сражаться.

— Да? Вежливо попросишь его умереть? Не получится, Грэг, я уже просила.

Грэгори усмехнулся.

— Нет, Фрида. Серый нужен его отцу. Я не знаю, что они не поделили, но король Огненных согласен на что угодно, лишь бы заполучить своего сына. И своего слугу, настоящего герцога Виндзора, которого ты так глупо не дала мне привести сюда.

— Привести? Чтобы его забрал какой-то чокнутый фейри? — вырвалось у Фриды.

Грэгори нервно посмотрел на свечу.

— Я бы на твоём месте поостерегся говорить о нём в таком тоне, Фрида, тем более так близко от горящего огня. Он весьма вспыльчив.

— Да уж, представляю, — хмыкнула Фрида. — Отлично. Ты уверен, что этот… постой, он король?

Грэгори улыбнулся.

— Да что же такое… — застонала Фрида. Потёрла большими пальцами виски. Выдохнула. — Ну хорошо. Разборки между фейри, внутриклановые войны — я понимаю. Но причём тут я?

Грэгори улыбнулся ещё шире.

— Ну что ты, Фрида, Виндзор влюблён в тебя…

— Ха!

— Ты носишь его ребёнка.

Фрида вспыхнула.

— Как ты смеешь?!

— Прости, но это очевидно. Он придёт за тобой, моя Ласточка…

— Очень сомневаюсь, — перебила Фрида. — Долго будешь ждать. И лучше отпусти меня сразу, Грэг. Я не хочу иметь ничего общего с твоими идеалистическими планами, но, если ты будешь держать меня здесь, отец — мой настоящий отец станет меня искать. Как и вся моя семья. Кто-нибудь обязательно найдёт — тебе житья не станет ни здесь, ни на «той стороне».

Грэгори грустно улыбнулся.

— Ты уже не хочешь мир, где мы будем свободны? Где на нас не будут охотиться? Где нас не будут, — Грэгори вздохнул, — превращать в чистую магию?

— Грэг, это утопия.

— Ласточка…

— Не называй меня так.

— Фрида, пожалуйста… Ты всегда была умной девушкой…

— И именно поэтому я прошу тебя: отпусти! Я не хочу пострадать, пока ты будешь добиваться своей иллюзии и наверняка погибнешь в процессе. Я просто… не хочу это видеть!

Грэгори какое-то время смотрел Фриде в глаза, потом, помрачнев, отодвинулся.

— Прости. Но тебе придётся. Ты нужна мне, Фрида.

— Зачем?! Из меня маг, особенно в таком состоянии, как из вот этой кровати!

— Фрида, ты понятия не имеешь, насколько ты особенная…

— Боги, не надо… — простонала Фрида.

— Ласточка, не перебивай. Ты не замечала, насколько могущественен твой танец?

— Мой танец — просто танец!

— Да, моя дорогая. А моя музыка — просто музыка, — усмехнулся Грэгори. — Ты не думала, почему ты так близка с Лесным королём?

— Он мой отец.