Танец масок (СИ)

В этот момент Ричард потянулся и задёрнул занавеску. А, поймав взгляд Эша, улыбнулся.

— Вы каждый раз начинаете злиться, когда мы проезжаем это место.

Эш хмыкнул.

— Ну и что?

— Прошлый раз вы прокляли проходящих мимо молочниц, — снова улыбнулся Ричард.

Эш снова хмыкнул.

— Ну и что?

Ричард улыбнулся шире.

— Господин, они были не виноваты, что попались вам под горячую руку…

— Умолкни, — бросил Эш, снова отодвигая занавеску. — И не думай, что если я не буду смотреть в окно, моё настроение улучшится.

Ричард промолчал, как и было приказано. Он часто просил Эша за кого-нибудь — слуг, крестьянок и даже полукровок. Просил часто, а слушал его Эш редко. Зачем? Жалость к себе подобным свойственна всем живым существам, в Ричарде говорит именно она, а в Эше — разум… или боль. Или злость. Какая разница? Люди так же нужны в природе, как и жуки. Если жук кусает, человек убьёт его, не задумываясь. И даже если жук просто проползает мимо, человек может его прихлопнуть. Людей Эш часто мысленно сравнивал с жуками: очень уж хорошая получалась аналогия. Их так же много, они так же надоедливы, их так же легко убить, а ещё они так же вредят всему вокруг, включая самих себя и, что ещё хуже, природу.

В общем, филантропом Эш не был.

Дорога стала лучше, карета больше не подпрыгивала на ухабинах и не проваливалась в ямы, зато воздух испортился. Жёлтая дымка тумана висела над столицей всегда, словно город был проклят. И сейчас — вот только что светило солнце, но словно бы карета пересекла невидимую черту: погода ухудшилась, воздух стал влажным (чувствовалось близкое присутствие реки), зловонным, и гул города всё нарастал, пока Эшу не показалось, что он разорвёт уши… Но чуткий слух фейри просто слегка притупился — звуки стали доноситься словно сквозь вату.

Так бывало всегда. Закрыв глаза, Эш видел этот город другим: огромный жирный паук, подтягивая лапами, пожирал всё новые и новые жертвы, и сейчас Эш ехал как раз этому пауку в пасть. Сам, по доброй воле.

Душный, громкий, очень людный город Эш ненавидел. Ненавидел его зловоние, его постоянную пыль и копоть, болезненного цвета туман. Этот город был сосредоточием людей, и для Эша олицетворял всё человеческое: грязь, боль, тоску, равнодушие. При первой же возможности Эш норовил сбежать, но его обязанности при императоре слишком часто требовали личного присутствия. Если бы не Ричард, фейри нечего было бы здесь делать. Весь город смердел и дышал жаром раскалённого железа. Но Эш не мог забрать Дикона обратно в страну на «той стороне», где Ричард был бы рабом любого фейри. Здесь Дикон подчинялся только Эшу, и Эша это более чем устраивало. Если бы он только мог вернуть «брату» свободу! Если бы только знал, как!..

Но он не знал и не мог, а Ричард зависел от него, и потому Эшу приходилось всё это терпеть. Его характер это не улучшало.

Столичный дом Виндзоров больше напоминал дворец — с ним могла соперничать только резиденция императора — и находился в Верхнем городе, на холме, откуда Сенжерменский дворец был виден. Чтобы попасть туда даже самым коротким путём (через Южные ворота) требовалось проехать весь Нижний город, пересечь Средний, почти весь Верхний — и только тогда личная пытка Эша заканчивалась. Хорошо, что из особняка Виндзоров в королевский дворец путь был сравнительно лёгок и без лошадей (которых Эш тоже презирал за то, что покорно носят людей). Дворец и особняк — как и почти все дома аристократов, Верхний город и Средний — соединяли воздушные поезда. Таким образом, время в пути сокращалось от получаса до десяти минут. Эш мечтал, чтобы сеть воздушных поездов соединила столицу с провинциями, тогда бы он мог доехать до Виндзорского леса и вуали на «ту сторону» за час. Но, с другой стороны, император бы тогда вызывал его в столицу чаще, а отпуск Эша сократился бы. В жизни людей у всего есть плюсы и минусы.

Уже подъезжая к Верхнему городу и вдоволь налюбовавшись на столицу, Эш вдруг вспомнил:

— Так что случилось? Ты говорил, что знаешь, зачем меня зовёт этот кре… император.

Дикон встрепенулся, поднял на Эша глаза.

— А вы не чувствуете?

— Что? — Вопрос прозвучал слишком резко, но Ричард спокойно продолжил:

— Это… Ужас. Даже я чувствую, а я ведь… — Он замялся. — Вы должны ощущать это в разы сильнее.

Эш изогнул бровь. Столица никогда не была для него райским местом, и, хм, одним ужасом больше, одним меньше…

— Дикон, ты хочешь поиграть в загадки?

Ричард вздрогнул — когда фейри играли в загадки, добром для человека это никогда не кончалось.

— Прошу прощ…

— Тогда говори, что случилось.

Ричард покосился на окно: дорога как раз круто свернула, и из-за поворота показался холм с Сенжерменским дворцом. «Как всегда уродливый», — подумал Эш.

— Принц погиб.

Эш чуть не расхохотался.

— Филипп? Наконец-то! А то я думал, сам его прибью. И что, император желает, чтобы я казнил убийцу? Всего-то?

— Убийцу не нашли, господин. Его Высочество стал первой жертвой: с тех пор погибли ещё четверо из Верхнего или Среднего города. И все мужчины.