Танец на кладбище

– Вот видите, возражения все-таки были, – вступил в разговор д’Агоста. – Так что никакого права собственности, или как там вы это назвали, у них и в помине нет.

Пятна на шее Вартека проступили еще ярче.

– Лейтенант, мы не собираемся выселять этих людей только потому, что этого хочется вам или вот этому агенту ФБР. Я подозреваю, что ваш крестовый поход как-то связан с определенным религиозным культом, который вызывает у вас осуждение. Но у нас существует свобода совести и религиозных отправлений.

– Ничего себе свобода совести – мучить и убивать животных… а может быть, и кое-что похуже, – возмутился д’Агоста. – Нападать на полицейского, находящегося при исполнении служебных обязанностей – это тоже свобода совести? А нарушать спокойствие жителей?

– Мы примем меры в установленном порядке.

– Конечно примете, – изящно вклинился Пендергаст. – Это ваша прямая обязанность – принимать необходимые меры. Именно поэтому мы здесь – хотим предложить, чтобы вы их приняли безотлагательно.

– Такого рода решения требуют долгой и тщательной проработки. Необходимы юридические консультации, изучение документов, тщательные согласования. Мы не можем провернуть все за один день.

– Но ведь времени у нас в обрез, уважаемый мистер Вартек! Общественное мнение явно не на вашей стороне. Вы читали сегодняшние газеты?

Вартек теперь уже весь пошел пятнами и покрылся испариной. Потом выпрямился во все свои сто шестьдесят сантиметров.

– Я же сказал, что мы изучим этот вопрос, – повторил он, провожая посетителей до двери.

Когда они спускались в лифте в компании безликих мужчин в однообразных серых костюмах, Пендергаст обратился к д’Агосте со словами:

– Мой дорогой Винсент, как приятно сознавать, что наш город имеет такое энергичное и эффективное руководство.

Глава 38

Зона ожидания восьмого терминала в аэропорту Джона Кеннеди находилась рядом с широкой лентой эскалаторов. Пендергаст с д’Агостой стояли в толпе представительных мужчин в черных костюмах, которые держали в руках листочки с именами прибывающих пассажиров.

– Скажите-ка мне еще раз, кто этот парень и зачем он здесь нужен? – попросил д’Агоста.

– Его зовут месье Бертен. Он был нашим домашним учителем.

– Нашим? Вы хотите сказать, вашим и…

– Да. Моего брата. Месье Бертен преподавал нам зоологию и естествознание. Я его просто обожал – это был весьма обаятельный человек, прямо-таки харизматическая личность. К сожалению, он был вынужден отказаться от места.

– А что случилось?

– Пожар.

– Пожар? Это когда ваш дом сгорел дотла? Он имел к этому какое-то отношение?

Пендергаст холодно промолчал.

– Так, значит, он спец по зоологии? Тогда при чем здесь убийство? Или я чего-то не понимаю?

– Помимо своей основной специальности он имел обширные познания в области местных верований и преданий – вуду, обеа, заклинания, зелья.

– Разносторонний специалист. Судя по всему, он научил вас не только лягушек резать.

– Я бы предпочел не распространяться на эту тему. Одно могу сказать: месье Бертен знает этот предмет, как никто другой. Поэтому я и вызвал его из Луизианы.

– Вы действительно считаете, что здесь не обошлось без вуду?

– А вы – нет? – спросил Пендергаст, поднимая серебристые глаза на д’Агосту.

– Мне кажется, что какой-то козел пытается задурить нам голову.

– Не вижу разницы. А, вот и он.

Повернувшись, д’Агоста невольно вздрогнул. К ним приближался крошечный человечек во фраке и широкополой белой шляпе. Кожа у него была такая же молочная, как у Пендергаста. На тонкой шее, обхваченной тяжелой золотой цепью, покачивалась маленькая морщинистая головка. В одной руке он держал потрепанную дорожную сумку с логотипом британской авиационной компании ВОАС, другой опирался на массивную трость с великолепной резьбой. Это была даже не трость, а палка или скорее дубина, как решил про себя д’Агоста. Ну прямо фокусник из бродячего цирка или псих, который забрел в аэропорт, чтобы погреться. Даже нью-йоркская публика, которую трудно чем-либо удивить, с любопытством косилась на этого типа. Человечка сопровождал носильщик, нагруженный немыслимым количеством чемоданов.

– Алоизий!

Торопливо семеня птичьими ножками, человечек подбежал к Пендергасту и в типично французской манере расцеловал его в обе щеки.

– Quelle plaisir![17] Ты ничуть не изменился.

Повернувшись к д’Агосте, месье Бертен быстро смерил его взглядом.

– Кто этот человек?

– Я лейтенант д’Агоста, – представился тот, протягивая руку.

Проигнорировав этот жест, Бертен повернулся к Пендергасту:

– Полицейский?

– Я ведь тоже полицейский, maître[18], – заметил Пендергаст, искренне забавляясь манерами своего бывшего наставника.

– Фу! – неодобрительно бросил Бертен.

Белая шляпа на его голове затрепетала от негодования. Выхватив из пачки маленькую тонкую сигару, он вставил ее в перламутровый мундштук.

– Извините, maître, но здесь нельзя курить.

– Варвары, – пробурчал Бертен, не вынимая мундштук изо рта. – Тогда пойдем в машину.

Они вышли на улицу, где их поджидал Проктор.

– «Роллс-ройс»? Как это вульгарно!