Танец на кладбище

– Не трогай меня, – простонала Нора. – Ну пожалуйста.

Из широко раскрытого рта вырывалось смердящее дыхание.

– Убирайся! – взвизгнула Нора.

Грязный палец скользнул по ее щеке и осторожно провел по губам. Нора прижалась к стене.

– Н-н-н-га-а… н-н-н-га-а… н-н-н-га-а…

Существо тяжело задышало, с силой прижало палец к Нориным губам и попыталось залезть к ней в рот.

Поперхнувшись, Нора отвернула лицо.

– Нет…

В дверь постучали, – вероятно, кто-то услышал ее крики.

– Нора! – послышалось за дверью. – У вас все в порядке? Нора!

В ответ существо затрясло палкой.

– Н-н-н-га-а! Н-н-н-га-а! Н-н-га-а!

Пыхтение перешло в похотливое ворчание.

От ужаса Нора потеряла способность сопротивляться. Резко подняв правую руку, чудовище обрушило дубинку ей на голову – и все исчезло.

Глава 40

Д’Агоста сидел в патрульной машине, пребывая в самом отвратительном расположении духа. И чем ближе они подъезжали к Виллю, тем мрачнее он становился. Ладно хоть сегодня не пришлось сидеть рядом с этим французским креолом, или кто он там есть, черт бы его побрал. Недовольно поджав губы, он украдкой посмотрел в зеркало на заднее сиденье. Торчит там, как чучело огородное, в своем дурацком фраке.

Водитель остановил машину у пересечения Индиан-роуд и Двести четырнадцатой улицы. За ним тормознул и фургон следственной бригады. Д’Агоста посмотрел на часы – половина четвертого. Водитель открыл багажник, и д’Агоста, выйдя из машины, достал оттуда болторезные ножницы. Перекусив дужку замка, он оставил цепь валяться на земле. Потом швырнул ножницы обратно в багажник, с треском захлопнул крышку и вернулся в машину.

– Козлы, – сказал он, ни к кому не обращаясь.

Водитель дал полный газ, и «форд-краун-виктория», скрипнув шинами, рванул вперед.

– Шофер, будьте любезны, не дергайте так, – подал голос месье Бертен, наклоняясь вперед.

Водитель – детектив Перес – изумленно вытаращил глаза.

Перед железными воротами они снова остановились, и д’Агоста с нескрываемой радостью срезал еще один замок и забросил его в лес. Потом, чтобы довершить дело, срезал петли, завалил ворота и оттащил их с дороги. Слегка запыхавшись, он сел в машину со словами:

– Это общественная дорога.

После резкого старта, изрядно тряхнувшего пассажиров, машина покатила по густому сумрачному лесу, который внезапно кончился, сменившись поросшим травой полем. Посреди него возвышался Вилль, залитый ясным осенним светом. Но даже в лучах солнца он выглядел темным и зловещим, словно над ним нависла непроницаемая пелена. Беспорядочное нагромождение крыш и шпилей делало его похожим на мрачные фантазии доктора Сьюза[22]. Все эти постройки громоздились вокруг архаичной уродливой церкви. Фасад ее был отгорожен высоким деревянным частоколом с массивной дубовой калиткой, обитой железом.

«Форд» остановился на грязной стоянке у забора, где уже парковалось несколько потрепанных машин и фургон, который д’Агоста видел раньше. Один его вид привел лейтенанта в ярость.

Вокруг никого не было. Оглядевшись, д’Агоста повернулся к Пересу:

– Захватите таран и гвоздодер. А я возьму ящик для вещдоков.

– Есть, лейтенант.

Резко открыв дверь, д’Агоста вылез из машины. Рядом остановился фургон, из которого вышел инспектор службы охраны животных, робкий человек с большим животом и тонкими ручками, красную физиономию которого украшали светлые обвислые усы. Он первый раз участвовал в обыске и поэтому ужасно нервничал. Д’Агоста с трудом вспомнил его фамилию – Пальчинский.

– Мы предупредили их об обыске? – дрожащим голосом спросил Пальчинский.

– Кто же предупреждает подозреваемых об обыске? Вы хотите, чтобы они уничтожили все вещественные доказательства? – Открыв машину, д’Агоста вытащил ящик. – У вас документы в порядке?

Пальчинский похлопал рукой по вместительному карману. Лицо его покрылось испариной.

Д’Агоста повернулся к Пересу:

– А как вы, детектив?

Тот поднял таран:

– Я готов.

Наконец из «форда» вылез Пендергаст со своим чудаковатым другом. Спецагент был, как всегда, невозмутим. Его полузакрытые глаза абсолютно ничего не выражали. Месье Бертен сразу же бросился нюхать цветочки.

– Боже мой! – вскричал он. – Какой великолепный экземпляр жерардии песчаной, Agalinis acuta! Она находится под угрозой исчезновения! А здесь их целое поле!

Взяв в руки цветок, он шумно вдохнул его запах.

Приземистый массивный Перес подошел к калитке. Взяв таран за ручки, он опустил его на уровень бедер, размахнулся и, крякнув, со всей силы послал вперед. Сорокафунтовый таран с грохотом ударился в калитку.

Бертен подпрыгнул от испуга.

– Что вы делаете? – пронзительно закричал он.

– Выполняем свой долг, – объяснил ему д’Агоста.

Спрятавшись за спину Пендергаста, Бертен выглянул оттуда, как любопытный кот.

– Никто не сказал мне, что здесь будет применяться насилие!

Бум! Бум!

Удары следовали один за другим. Заклепки на старой двери стали расшатываться и вылезать.

– Подождите-ка.

Взяв гвоздодер, д’Агоста поддел одну из заклепок его раздвоенным концом. Она со скрипом выскочила из дерева. Выдернув еще четыре заклепки, лейтенант отступил назад и кивнул детективу.