Танец на кладбище

— Винни, ты мне не нравишься. Когда Пендергаст позвонил мне и сказал, что ты в подземелье, я… — Она замолчала и взяла его за руку. — Я вдруг поняла, что просто не могу потерять тебя. Послушай, перестань во всем винить себя.

— Я слишком распсиховался. Если бы я держал себя в руках, его бы не подстрелили. В этом все дело, и ты это прекрасно знаешь.

— Ничего подобного. Кто знает, чем бы кончилось это дело, сложись все по-другому? Мы ведь охраняем порядок, а не гадаем на картах. Ты слышал, что сказал доктор? Кризис уже миновал. Пендергаст потерял много крови, но он выкарабкается.

Тело на кровати чуть шевельнулось. Парочка впилась в нею взглядом. Агент Пендергаст чуть приоткрыл веки. Он был бледен как смерть, а болезненная худоба лишь усугубляла его сходство с бестелесным призраком.

Агент смотрел на них застывшим взглядом немигающих светло-серых глаз. На какое-то страшное мгновение д’Агосте показалось, что он умер. Но тут губы Пендергаста шевельнулись. Д’Агоста и Хейворд наклонились к нему.

— Я рад, что вы оба прекрасно выглядите, — проговорил агент.

— Вы тоже, — ответил д’Агоста, пытаясь изобразить улыбку. — Как вы себя чувствуете?

— Я много размышлял и радовался вашему участию. Что у вас с рукой, Винсент?

— Сломал локтевую кость. Ничего страшного.

Пендергаст закрыл глаза, но через мгновение открыл их вновь.

— Что там было? — спросил он.

— Где?

— В сейфе Эстебана.

— Старое завещание и свидетельство.

— Ага, — прошептал Пендергаст. — Завещание Элии Эстебана?

— Откуда вы знаете? — удивился д’Агоста.

— Я нашел могилу Элии Эстебана в подземелье Вилля. За несколько минут до этого она была вскрыта и ограблена. Видимо, ради этих самых документов. Полагаю, это свидетельство о праве собственности?

— Да. На ферму с участком земли в двадцать акров.

Агент медленно кивнул.

— Фермы, видимо, уже не существует?

— Давно. Сейчас это двадцать акров элитной недвижимости между Таймс-сквер и Мэдисон-авеню, в районе Сороковых улиц. Завещание было составлено таким образом, что Эстебан вполне мог претендовать на наследство.

— Он, конечно, не собирался завладеть землей. Используя этот документ, он мог вчинить иск по которому получил бы несколько миллиардов компенсации. Ради этого стоит кое-кого убить, а, Винсент?

— Может, и стоит, да только не для меня.

Пендергаст высвободил из-под одеяла руки и аккуратно разгладил необычайно тонкое белье, оказавшееся здесь стараниями Проктора.

— Там, где сейчас находится Вилль, когда-то жила очень специфическая община. Рен рассказал мне, что, когда она распалась, ее основатель стал владельцем фермы в Южном Манхэттене. Этот фермер и Элия Эстебан — одно и то же лицо. После смерти он был похоронен в подземелье основанного им поселения вместе с этими пресловутыми документами — завещанием и свидетельством.

— Похоже на правду, — согласился д’Агоста. — А как Александр Эстебан пронюхал об этом?

— Когда он отошел от дел, у него объявилась страсть к изучению своего генеалогического древа. Он нанял ученого, чтобы тот покопался в его родословной. Тот и сделал это сенсационное открытие — за что поплатился жизнью. Кстати, это его тело находилось в подвале у Эстебана.

— Мы нашли его, — подала голос Хейворд.

— Труп этот весьма пригодился. Это его сбросили в реку Гарлем, после чего наш общий друг Уэйн Хеффлер вместе с так называемой сестрой опознал в нем Феринга.

— Значит, Колин Феринг был жив, когда убивал Смитбека, — заметил д’Агоста.

Пендергаст кивнул.

— Театральный грим творит чудеса. Не зря же Эстебан был режиссером.

— Мне кажется, агент Пендергаст нуждается в отдыхе, — вмешалась Хейворд.

Пендергаст слабо махнул рукой.

— Чепуха. Разговор проясняет сознание.

— И все же я пока не понимаю, — проговорил д’Агоста.

— Сейчас объясню.

Закрыв глаза, Пендергаст сложил руки на одеяле.

— Итак, Эстебан узнал о существовании документа, который мог сделать его баснословно богатым. К несчастью, он был спрятан в саркофаге, который находился в подземелье теперешнего Вилля, где жили сектанты, исповедовавшие тайную религию и весьма недружелюбно относящиеся к пришельцам. Секта эта была столь замкнутой, что ее членами могли быть не более ста сорока четырех человек. Новый сектант мог появиться только после смерти старого. Так что у Эстебана не было никаких шансов туда проникнуть. Тогда он решил воззвать к общественному мнению и заставить городские власти выселить незаконных жильцов. Для этого он и вступил в общество защиты животных и привлек на свою сторону Смитбека, который напечатал статью в «Таймс».

— Теперь понятно, — протянул д’Агоста. — Но одних жертвоприношений было недостаточно. И Эстебан подлил масла в огонь — убил Смитбека и свалил все на Вилль, разыграв этот спектакль с зомби и всякой вудуистской мишурой.

Пендергаст чуть заметно кивнул.