Танец на крыльях

— Ну и сука ты, Натаха! — припечатывает Данила. — Недостойна ты нюхать мой каменный цветок, и играть тебе по жизни на немецкой губной гармошке.

Я повернулась к Натали.

— Наташ, я никогда не пыталась увести у тебя Эрика…

— Знаю! — огрызнулась она. — Может, все и к лучшему…

— Э, а что у нас тут за собрание? — из-за деревьев появляется Эрик и с подозрением осматривает всю компанию. — Диан, ты что здесь делаешь, они к тебе домахиваются?

— Нет, — я улыбаюсь ему открыто и РАДОСТНО…

Сейчас моей улыбкой можно запросто шею порезать.

— Я пришла узнать, кто слил Жака, хотела сказать спасибо, — я подставляю губы для поцелуя. — Ты искал меня, Эрик?

— Да, пойдем отсюда, поговорим в другом месте.

— Конечно, — я нежно провожу ладонью по щеке Эрика и поворачиваюсь к замершим в ожидании союзникам. Моим вынужденным союзникам.

Камиль серьезен, на губах Данилы полуулыбка, а Натали смотрит со злым прищуром и явно хочет сказать гадость. Ее реакция мне только на руку. Я улыбаюсь и подмигиваю им.

 — Хорошего вечера!

23.8 2008

День двести пятидесятый (продолжение)

— Диан, я хотел тебя защитить, ведь этот боров Жак тебе даже вздохнуть не дает свободно.

— Спасибо, Эрик, но тебе следовало предупредить меня, я тогда бы не лезла с претензиями к этим русским придуркам, — я капризно надуваю губы, а Эрик меня целует. Страстно, жадно… Как такое возможно?

Он хотел защитить меня от моего телохранителя… Мой отважный рыцарь расчистил себе путь к моему телу, ловко устранив Жака. Современные дуэли происходят в ином формате — один из дуэлянтов даже не в теме.

— Я хочу тебя, малышка, как сумасшедший. Не могу больше терпеть,

— он мнет мою грудь сквозь толстый джемпер. Вчера это было очень приятно…

— Я тоже тебя хочу, но… мне страшно. — Это вранье, я предвкушаю, как ЭТО будет.

— Я буду очень нежным, обещаю.

— Я верю тебе, Эрик, — я преграждаю путь, когда его рука пытается пробраться под мой джемпер. — Потерпи, мой хороший.

— Сколько? — выдыхает он со стоном.

— До завтра.

День двести пятьдесят первый

Ночь

На душе удивительно спокойно. Возможно, потом будет откат, но сейчас мое сердце словно под анестезией. В моей комнате идеальный порядок и в голове тоже. Мозг работает четко, ясно, последовательно.

Я листаю список контактов. "Натали" — есть!

— Слышь, ты вообще страх потеряла? — рычит в трубку Натали. — Ты на время смотрела?

Узнала — значит, тоже сохранила мой контакт.

— Наташ, мне нужны твои самые сексапильные трусики и красная помада, — объявляю без всяких предисловий.

— Ты е*анулась?! — Этот вопрос ожидаем. — И я не Наташа!

— Так что, Наташ, ты мне поможешь? Я могу купить…

День двести пятьдесят первый

Утро

— Диан, нас здесь могут засечь, — Эрик нервничает и постоянно косится на дверь.

— Расслабься, Эрик, дверь заперта и в этот кабинет до одиннадцати никто не явится, я все рассчитала. Может, ты уже на меня посмотришь?

Свои штаны-галифе и кофточку-распашонку я сдернула с себя очень быстро, и теперь стояла перед парнем в одном черном белье. Оно дорогое и качественное, но, к сожалению, не такое сексуальное, как у Натали, ведь я не планировала заранее эротическое приключение. Эрик повернулся на меня и залип мгновенно.

Да, милый, мои балахоны скрывали не тщедушного подростка, а изящную красивую девушку с идеальной кожей и пропорциями, от которых у тебя сейчас непроизвольное слюноотделение. И все это могло достаться тебе просто за твою искреннюю любовь.

— Вау! — сипло произносит Эрик и делает шаг ко мне. Больше его не тревожит, что нас могут застать преподаватели.

— Стой, я хочу, чтобы ты тоже разделся.

Мне нравится наблюдать, как он спешит и из-за резких, торопливых движений отлетает оторванная пуговица. Он часто дышит и нервничает — кажется, этот парень действительно меня хочет. Я рада, что это желание он не может сыграть.

Когда его джинсы падают на пол, я с любопытством рассматриваю его пах — словно докторскую колбасу в трусах спрятал. Я снимаю с себя лифчик и — потрясающе! — колбаса, прикрытая боксерами, становится на полкило крупнее. Волшебство! Я хочу это видеть вживую и собираюсь попросить Эрика снять трусы… Но, вероятно, ему и самому в них стало слишком тесно, и трусы падают вслед за джинсами… Ничего себе! На мгновение я зажмуриваюсь, но тут же распахиваю глаза. Эрик уже перешагнул через свои шмотки и приближается ко мне.

— Малыш, только не бойся, пожалуйста, — его голос дрожит, а взгляд безумен. — Ты потрясающая!

— Постой, Эрик, — я отступаю на шаг назад, — не торопись, прошу тебя.

Он останавливается и поднимает ладони в успокаивающем жесте. Я вижу, как его потряхивает, и даже слышу, как зубы отбивают нервную дробь. Эрик со свистом втягивает воздух сквозь зубы и, запрокинув голову, смотрит в потолок. Как же сильно он возбужден! А я?

Я продолжаю рассматривать великолепного немца. Он красивый, и член у него совсем не страшный, только большой… наверное. Еще позавчера, когда эта штуковина ощущалась сквозь одежду и упиралась мне в живот, я была взволнована и трепетала от смелых прикосновений. Тогда я хотела продолжения…