Танец на крыльях

— Ваш сын Феликс расстроился из-за того, что сеньора Химена решила переделать комнату Бланки. Феликсу ведь там все слишком дорого и напоминает о ней. И когда остальные члены Вашей семьи высказались, что не с его происхождением им перечить, я была вынуждена вступиться. Прошу прощения, возможно, я была чересчур импульсивна.

В воздухе сильно завоняло страхом. Под действием того же страха шеи у трехглавой гидры стали вдвое короче.

— Химена, — заговорил Диего очень страшным голосом. — Если ты сунешь свой поганый нос в комнату к моей внучке, я ногой вобью его в твою тупую черепушку так, что он из затылка вылезет.

Я подняла глаза к потолку: "Бланка, надеюсь, ты это слышишь?!" А опустив голову, поймала на себе задумчивый взгляд Феликса. Прости, Малыш, так надо.

— А теперь поговорим о вашем происхождении, — продолжил Диего. — Ты, Химена, из какой помойки выползла на моем пути?

 — Диего, о чем ты? Ты ведь знаешь, кем был мой отец!..

— Мы оба знаем, что тот, кого ты называешь отцом…

— Перестань, Диего! Это не имеет никакого отношения… — Химера аж вся пятнами пошла.

— Почему же? Для вас ведь так важны ваши корни! Так вот, они гнилые насквозь! А ты!.. — взревел Диего, обратившись к Кончите.

— Я? — пискнула Кончита и громко икнула.

Эх, как захотелось ответить ей в рифму! И ведь, главное, в тему!

— Я вообще ничего, — просипела Кончита.

— Вот именно, что — ничего! Ноль! Как и мой безголовый и безрукий старший сын! И чтобы вы, убогие, даже на этаж не совались, где жила моя маленькая девочка! Где она ходила своими ножками… — голос Диего сломался, и весь он как-то сразу сник. — Свободны все…

Мы с Феликсом ломанулись первыми, и через минуту уже покинули дом через центральный выход.

— Ну ты и стерва! — произнес Феликс с непонятной интонацией в голосе. В его тоне были и восхищение, и осуждение, и что-то еще…

— Ты разочарован, Фели? А ведь я сказала только правду…

— Да, но как ты это сказала!..

— Соблюдая правила вашей змеиной общины!

Химера на нашем пути возникла внезапно. Вот точно — как черт из табакерки.

— Ты еще пожалеешь об этом, мелкая дрянь! — прошипела она, не обращая внимания на Феликса.

— А это только начало, старая сука!..

30.9 Барселона

После нашего с Диего выступления Химера прикусила свое жало и притихла. Кажется, Феликс слишком серьезно воспринял угрозы этой злобной твари и буквально превратился в мою тень. Он даже рвался ночевать в моей спальне. Ага! Возможно, он и испытывает ко мне исключительно братские чувства, в чем лично я очень сомневаюсь. А если учесть совершенно не братскую эрекцию, которая всегда сопровождает Малыша, пока Малыш сопровождает меня, то ночевать нам в одном помещении вообще противопоказано.

А после наших искрометных тренировок, которые мы устраиваем теперь почти каждый вечер, я в свою комнату лечу, как пуля, чтобы, не приведи господи, не поддаться зверскому искушению и не наброситься на мальчишку. А уже следующим утром Феликс ожидает меня у двери, чтобы вместе спуститься к завтраку, а потом отправиться в университет. Он ежедневно встречает меня после занятий и если не торопится на работу, то мы с ним очень долго гуляем, бросив машину на парковке, и Феликс фотографирует меня на фоне города. У него, наверное, уже тысяча моих фото.

Я очень долго не решалась спросить, зачем ему изматывать себя тяжелым трудом в порту, если он фотограф от бога. Один и тот же пейзаж Фели мог сделать и волшебно прекрасным, и уродливым. И так же с людьми… Но, когда я все же решилась поговорить на эту тему, Феликс ответил просто:

— Почему нет? Кто-то должен там вкалывать… Мне нравится физическая работа, она отвлекает от ненужных мыслей. К тому же там хорошо платят.

— Феликс, но у тебя есть выбор, и ты выбираешь неправильно. Ты слишком юный и еще продолжаешь расти, а такая нагрузка для закостеневших мужиков. Ты не должен себя губить. И Бланке это тоже очень не нравилось.

— Вот только не надо спекулировать Бланкой.

— Не буду, прости! — я подняла руки вверх. — Но, надеюсь, тебе ведь не все равно, что я думаю по этому поводу. Я хочу, чтобы ты больше фотографировал, чтобы мы чаще и дольше могли танцевать, и чтобы ты развивал мышцы в поддержках и в спорте, а не ломал спину в порту. А от нежеланных мыслей я могу отвлекать тебя сколько угодно! — я с мольбой смотрю ему в глаза и добавляю уже тише: — Или тебе нужно просто выговориться

— Диана, мне действительно очень важно твое мнение, но… — Феликс смотрит на меня изучающим взглядом, словно пытается найти какой-то подвох или несоответствие моей мимики со словами.

— Ладно, я обещаю, что подумаю насчет работы.

— Уи-и-и! Спасибо! — я не скрываю своего ликования. — И начинай думать немедленно, я хочу услышать, к чему привели твои размышления.

Феликс начинает смеяться и нервозность понемногу нас отпускает.

Этим же вечером я тащусь за ним в порт, потому что я добилась своего, но Феликс предпочитал говорить с начальством с глазу на глаз, хотя на работу ему только завтра. Спорить я не стала, но про себя хмыкнула: "Можно подумать, он с девушкой расстается!.."