Танец на крыльях

Скосив глаза, обнаруживаю тонкие трубочки, протянутые к моим венам. Капельница? Со мной что-то произошло… На мгновение прикрываю глаза и за шторками век возникает образ Доминика, объятого пламенем. Я невольно вздрагиваю…

— Жак, а что с Ником?

И что у меня с голосом?

— Охренеть! Говорящий труп переживает о своем ручном педофиле. Успокойся, все с ним нормально и поверь, он чувствует себя гораздо лучше, чем ты сейчас.

Слава Богу, значит, Доминик жив!.. Наблюдаю, как Жак нажимает кнопку на стене.

— Где я? — я догадываюсь, что он кого-то вызывает, но видеть совсем никого не хочу.

— Пока в больнице, но уверен, что это ненадолго, ведь ты уже в порядке, — весело произносит Жак, хотя радостный тон не слишком сочетается с его измочаленным видом. — А сейчас придет врач, и ты будешь в еще большем порядке.

Я хочу сказать Жаку, чтобы не звал врача, но понимаю, что запоздала с просьбой, и говорю о другом:

— Ты плохо выглядишь.

— Неужели? Ты лучше на себя посмотри, — он не сдерживает нервный смешок.

Я внимательно прислушиваюсь к своим ощущениям — голова немного кружится, першит горло и тяжесть во всем теле, будто гири навесили. Перевожу взгляд на свои руки — целые, только слишком худые. Шевелю ногами — ноги тоже на месте. Однако я нахожусь в больнице и с трудом могу двигаться…

— Жак, а что с моим лицом?

— Ну-у, как тебе сказать… У тебя маленькое, худенькое личико с рыжими глазами и огромными губами. Не хватает щечек, конечно, но это дело наживное, — с серьезным видом заявляет Жак, но его глаза улыбаются.

Это меня успокаивает и я облегченно выдыхаю. Было бы очень страшно узнать, что я перестала быть красивой и могу разонравиться Доминику. Я благодарно улыбаюсь Жаку. И почему я когда-то сравнивала его со стервятником? Нормальный мужик, почти симпатичный, только уставший.

— Зеркало дашь?

Жак отрицательно качает головой.

— Нет, рановато тебе пока на себя любоваться. Во всяком случае, не сегодня. Но я тебя уверяю, крошка, что все твои части тела на месте, правда, немного усохли.

Ну, это не новость — усохла я давно. Что же со мной произошло? Неужели я просто выдохлась, а все это только сон — вода, огонь, Ник и… Хенг? Но я ведь помню… А что я помню?.. Ручей… Я почти физически ощутила прикосновение ледяной воды, и мое тело содрогнулось.

— Что с тобой? — Жак схватил меня за руку и с тревогой заглядывает в глаза.

— Да, Жак, что со мной? — мой голос дрожит — это реакция на страшные воспоминания. Или сон?

— А что ты помнишь?

— Глаза… Глаза Хенга, черная вода… а еще огонь… и Ник, — дышать становится трудно.

— Ну, все-все, тихо, малыш, нет никакого огня и Хенга тоже нет. Это был страшный сон. Ты отдохнешь, и все пройдет.

Страшный сон? Как бы я хотела, чтобы Хенг был просто сном. Что же случилось и что именно было сном? Голова взорвалась болью, вызвав у меня мучительный стон. Где-то совсем рядом оглушительно громко зачирикали птицы и послышались голоса… гул голосов. Их было много — мужские и женские. Я лежу, крепко зажмурившись, и среди этого многоголосья мне слышится голос Демона. Вот только о чем он говорит? Больно кольнуло руку, и я провалилась в спасительную темноту.

Тихо. Ощущения — словно я в гробу. Абсолютная тишина, даже глаза открывать страшно. Пошевелила конечностями, покрутила головой, и затылок тут же прострелило болью — еще жива.

Слегка разомкнув веки, обнаружила себя лежащей на кровати в полутемной комнате. Мягкий свет ночной лампы освещает небольшую часть пространства. Впрочем, слабое освещение не мешает мне различить огромную мужскую фигуру, расположившуюся в широком кресле.

— Выспалась? — голос Демона прозвучал неожиданно мягко и тихо.

— Де… — в горле полная засуха — Сахара и верблюжьи колючки.

Демон оторвался от своего трона и приблизился ко мне, прихватив со стола поильник с носиком. Живительная влага оросила пересохшее горло и смягчила связки. Демон терпеливо дождался, пока я утолю жажду, и присел на край кровати. — Ты очень худая, малышка.

Да ладно?! Странно, ведь ты оставил меня в руках заботливой, доброй нянечки и, естественно, никак не мог ожидать, что она превратится в злобного монстра и станет плохо меня кормить.

 Вероятно, мой красноречивый взгляд был правильно истолкован Демоном, и он широко улыбнулся. Обалдеть — улыбнулся! Все драконы, наверное, поперхнулись и спалили себе глотки.

— Демиан, я хочу к Реми, — говорить пока не очень хорошо получается, но я вижу, что он меня понял.

— Когда перестанешь греметь костями, отвезу тебя к морю, — обещает добрый папочка. — А с Реми можешь увидеться хоть сегодня, если, конечно, будешь хорошо себя чувствовать.

Сегодня? Сердце бешено заколотилось в груди. Весь мой мир мгновенно сузился до маленького черноглазого малыша с пухлыми ручками и ножками и такой вкусно пахнущей смуглой кожей. Мой любимый сыночек, как же я соскучилась!

— Демиан, Реми прилетел с тобой, ты не заберешь его больше? — я с мольбой смотрю на Демона, а его густые брови удивленно взлетели вверх.