Танец на лезвии ножа

В апартаментах короля нашлось подходящее для меня кресло, и я с наслаждением развалился в нем, без стеснения закинув ногу на ногу. От предложенного королем пива мы с Пластуном дружно отказались. Очень хотелось задать присутствующим кучу вопросов и тут же получить исчерпывающие ответы на них, но я стойко выжидал, когда король соизволит сам обратиться к моей незначительной персоне. То, что я успел узнать о намечающейся операции и ее масштабах, позволяло сделать вывод, что передо мной находится один из самых могущественных правителей мира сего, поэтому следовало не высовываться, а слушать, что скажут умные люди, точнее, гномы. Но они не торопились тешить мое любопытство и с полчаса общались между собой.

Наболтавшись вволю о здоровье каких-то общих знакомых, о состоянии финансов некоего клана на северо-западе континента Офир и о других вещах, не представлявших для постороннего никакого интереса, родственнички наконец соизволили обратить внимание на меня.

– Посмотри, отец, на этого парня. – Матео обратился к тестю. – Глянь на его скучную физиономию. Другой бы радовался, что попал на аудиенцию к королю и внимал бы нашей беседе, раскрыв рот от благоговения.

Я разозлился, но объяснять двум маразматикам, что у меня имеются дела и поважнее, чем слушать их треп, не стал.

– Не кипятись, Коршун! Вижу, тебя распирает от любопытства. Задавай свои вопросы. – Король плеснул в свой бокал и пригубил, оставив белый пенный след на усах и бороде.

– Один вопрос, мастер: зачем все это?

– Что зачем? – Было ясно, что гном прикидывается дурачком. Он прекрасно понял, о чем я веду речь.

– Все это называется войной, которую вы собираетесь развязать против Гильдии.

– А как бы ты хотел? По-твоему, допустимо, чтобы Его Королевское Величество оскорбляли прилюдно, потом запускали в него ракеты, травили как зайца его лучшего друга и спасителя? К тому же никто не собирается начинать войну. То, что произойдет сегодняшней ночью, войной никак не назовешь – так, небольшая медицинская операция по освобождению организма от загноившегося аппендикса.

– Но погибнут невинные люди! – попытался возразить я.

Матео сердитым взмахом руки оборвал меня.

– Глупый мальчишка, в этой организации невинных людей нет! – И обратился к Пластуну: – Батя, сколько разумных существ ежегодно гибнет от рук членов Гильдии наемных убийц?

– Около полутора миллионов по всему миру, не считая покалеченных, а это еще миллиона три, если не больше, – мгновенно выпалил старик и, поправив очки на носу, продолжил уголком сложенного бумажного листка увлеченно выковыривать несуществующую грязь из-под ногтей.

– Усек, вьюнош зеленый? В год миллионы гробов, еще больше искалеченных судеб: потерянные кормильцы, слезы жен и малых деток. Как можешь ты жалеть эту мразь? Подумай, насколько завтра станет чище воздух! – Матео всерьез вошел в роль спасителя человечества, и спорить с ним было бесполезно.

Однако я все-таки сделал слабую попытку возразить, сославшись на древнюю истину, что свято место пусто не бывает.

– Бандюки типа твоего Мозеля были, есть и будут во все времена, но это всего-навсего мелкая шушера, которую регулярно пропалывает полиция, эти серьезной опасности для здоровья общества не представляют. Уверен, кто-то попытается воссоздать Гильдию, но, клянусь всеми подземными богами, пока гномы живут на этом свете, мы не допустим, чтобы масштабы ее деятельности превысили разумные пределы. Может быть, ты считаешь, что после разгрома этого отребья горные кланы перехватят доходное дельце в свои руки? Тогда ты глубоко ошибаешься, мой друг. Не наши методы. Мы умеем зарабатывать денежки другими способами. А может быть, тебя смущает то, что погибнет несколько сотен тысяч людей, именно людей, а не эльфов или гномов? Могу тебя успокоить, Коршун, мы так же безжалостно расправились бы с Гильдией наемных убийц даже в том случае, если бы она состояла из гномов и эльфов, да хоть из чертей из преисподней или ангелов из вашего человеческого рая. Будь уверен, здесь нет расовой подоплеки. Еще раз повторяю: наш народ приспособился жить бок о бок с людьми и даже этими тонкогубыми, остроухими снобами – эльфами, кои мнят о себе сверх всякой меры…

Матео резко оборвал свою тираду и присосался, вопреки правилам дворцового этикета, прямо к горлышку кувшина. Похоже, столь длинная, непривычная для гномьей глотки речь произвела в ней сильное иссушающее действие. Обильно оросив голосовые связки изрядным количеством влаги, король продолжил: