Танец на осколках души (СИ)

Я не знала, зачем Абигору это нужно, но честно задумалась над этим вопросом. Если я не считаю его врагом, то кем тогда? Да, демона войны я ненавидела. Ненавидела за то, что он делал. Ненавидела за то, что он такой, какой есть. Он был жесток. Он бы опасен. Опасен… На этом моменте я, мысленно, споткнулась. Опасен-то он опасен, но опасен ли он для меня лично? С какой стороны не посмотри, а выходило, что — нет. И дело не в том, что Абигор был моим покровителем. Дело было в том, что я была связью Люцифера с драконами. Демон войны никогда не убьёт меня, пока я нужна повелителю Преисподней. Соответственно, Верховный демон никак не мог являться моим реальным врагом. И, выходило, что по его собственным словам, и я его таковым не считаю? А кем я тогда его считаю? Не знаю. Абигор — Верховный демон. Один из могущественнейших созданий Преисподней. Хозяин положения в отношениях со мной. Но… как ни парадоксально, не враг. Ненавистный, злобный, похотливый, властный, сильный… кто? По сути, такой же демон, как и я. Если уж на то пошло, то Абигор был мне ближе, чем те же люди или драконы. Так сказать, ближайший родственник. Родственник, которому необходимо подчиняться. Не враг… Сложно признавать, но так и есть на самом-то деле.

— Ты мне не враг, — вслух сказала я. — Ты Верховный демон и мой покровитель. Но, любви к тебе это не прибавляет. Я удовлетворила твоё любопытство?

— Люблю честные ответы, — усмехнулся Абигор. — Правда, для многих такие честные ответы плохо заканчиваются.

— Я рада, что я — исключение из правил, — без всякой иронии ответила я. — Я пойду?

— Иди, — разрешил он, но когда я уже повернулась к нему спиной, остановил. — Стой. Последний вопрос. Что ты решила по поводу моей маленькой просьбы насчёт светлого леса? Ты же уже пришла к какому-то решению?

— Да, пришла, — честно призналась я. — Но… могу я его не говорить? Ты, всё равно, узнаешь о нём, когда я вернусь из светлого леса.

— Не хочешь, чтобы я убивал твоих подруг прямо сейчас?

— Возможно. Так, я могу не отвечать на вопрос?

— Можешь. Но, помни, что, как только я узнаю — исполнила ли ты мою просьбу или нет — я исполню своё обещание. Либо я позволю тебе увидеться с твоим Каем, либо… Впрочем, ты и сама это знаешь.

«Простите меня — Николь, Лави, — думала я, выйдя из дворца Абигора. — Но… я не могу вас защитить. Как бы я этого не хотела… я ничего не могу сделать».

Я почти смирилась с мыслью, что и Лави и Николь не станет сразу же, как я вернусь из светлого леса. Я знала, что буду винить себя в их смерти, и что я буду видеть их в своих снах. Но я также знала, что своего решения я не изменю. Я не стану делать то, что хотел Абигор. Я полностью подчинюсь Люциферу. К тому же, теперь у меня была ещё одна причина не ввязывать эльфов в войну с демонами. Мой ребёнок. Я бы хотела, чтобы, хотя бы, до тех пор, пока он растёт, в светлом лесу было более или менее спокойно. Разумеется, не считая моего скорого визита туда.

Глава 37

Глава 37.

— Что ты думаешь о Кэтэрине, Милена? — вместо приветствия, спросила меня Дайона.

Её, как обычно, не интересовало, что происходит в моей жизни. Мои проблемы, переживания… Дайону волновало только то, что касалось, исключительно, её. Хотя, я пока так и не поняла, какое отношение она имеет к Кэтэрине.

На её вопрос я ответила, на секунду задумавшись:

— Наивная. Как мне показалось, совершенно не приспособленная к жизни. Но, вместе с тем, очень счастливая. Честно говоря, я завидую ей. У неё была любимая мама, возлюбленный, друг… Кстати, о друге. Её другом был Самаэль — ангел смерти. Я правильно поняла?

— Да, правильно.

— И любовь к нему помогла бабочке обрести человеческую душу и тело?

— Да.

— Но, Кэтэрина, в последствии, полюбила другого. Получается, она предала его, не так ли?

— Самаэль так не считал. И сейчас не считает, — ответила Дайона.

— Да, он говорил Кэтэрине, что человеческая душа изменчива, и он не злится на неё. Но, всё равно… А почему Самаэль с таким недоверием относился к возлюбленному Кэтэрины?

— Он знал его. И он ему не верил. Не верил в искренность его чувств. Но, несмотря на все свои подозрения, матери Кэтэрины он об этом мужчине так не сказал. И это стало его самой огромной ошибкой…

— А кем была мать Кэтэрины? Ведь, естественным образом она не родилась — её создали.

— Скоро узнаешь, Милена. А Кэтэрине ты бы не завидовала раньше времени…

Сегодня я целый день одна. Мама делами занимается. Самаэль — тоже. Даже у моего любимого нашлось что-то неотложное, что помешало ему встретиться со мной. А мне скучно. Я не знаю, чем мне себя занять. Территорию вокруг дома я уже давно изучила вдоль и поперёк. А заходить дальше определённой границы мама не разрешает. Хотя, один раз, я её, всё же, ослушалась…