Танец песчинок

Шустер, вопреки ожиданиям, не улыбался. Скорее, он выглядел растерянным. Более точно мешали определить зеркальные стёкла очков.

– Повтори, – попросил я.

– Лучше просто расскажу, – Шустер прошёл и сел на край стола, заслужив мой признательный взгляд. Теперь не приходилось задирать голову и можно было откинуться на спинку стула. – В общем, через час после того, как ты выразил желание поспать, а я вспомнил о своём дружеском долге и притащил тебя в участок, позвонил Крюгер. Наш медик, как ты знаешь, обычно спокоен и невозмутим и лишь бурчит что-то себе под нос. Однако в этот раз я уже по голосу понял, что он столкнулся с чем-то таким, что никак не может его отпустить. После его рассказа голос изменился и у меня, так что пришлось самому съездить и убедиться, что у Крюгера не случилось внезапного помутнения сознания. Оказалось – не случилось. А если и случилось, то у нас обоих. Не думал, что после Дока меня что-то ещё способно удивить.

– И что же это было? Я сейчас не в форме и предпочту обойтись без загадок.

– Расслабься. От загадок всё равно никуда не деться. Парень, который убил Дока, на самом деле не парень. Впрочем, и не женщина. Это бесполое «оно». Под слоем кожи, которая на ощупь больше напоминает резину, мы обнаружили, что наш лысый гигант попросту наполнен глиной. А вот на том месте, где у него должен быть член, есть лишь странный символ, который ни я, ни Крюгер никогда не видели.

– Голем, – пробормотал я и потёр виски, прикрыв глаза. – Големы – искусственные люди, которых делают из глины. Где я про это слышал?

– Подозреваю, что от Рабби. Големы – это одно из орудий адептов каббалы. Понимаешь, к чему я клоню? Рабби Шимон обладал необходимыми знаниями, чтобы сделать такого голема. Более того, я поговорил с парой человек, и один из них рассказал мне, что больше двадцати лет назад Рабби пытался с помощью големов проникнуть в тайны Медины. Рассказчик в подробности не вдавался, да и вообще, как показалось, предпочёл бы не вспоминать тот вечер, однако что-то заставляет меня думать, что он не сочинил эту историю.

– Рабби убил Дока? – я помотал головой. – Что-то не сходится. Письмо указывает в том числе и на него, но что-то не сходится.

Шустер вздохнул и встал, затем подошёл ближе, присел на корточки и заглянул мне в глаза. От неожиданного соседства собственного лица, которое посмотрело на меня из зеркальных очков, я чуть отклонился назад.

– Любо, я тебя должен кое о чём спросить, – голос Шустера лился спокойно и мягко, как обычно бывало, когда он готовился к короткой и быстрой словесной атаке.

– Спрашивай, – буркнул я. – Только я тебя и оттуда слышал.

– Хорошо. Спрашиваю. Перескажи мне свой последний разговор с Шимоном.

– Он говорил, что письмо Дока не имеет больше никакого значения; что город стал слишком опасен; что ему нужно срочно отсюда сваливать; что лучше не трогать песок, а просто жить. Что-то ещё про то, что он старый и больной человек. Мне показалось это подозрительным, так что я вызвал патрульных, когда был у Легбы. Они должны были приглядеть за Рабби, если он попытается смыться…

Пока я это говорил, то понял, что Шустер, безусловно, знал, где искать Рабби. И наверняка уже успел бы с ним поговорить, если только…

Если только этот сукин сын не сбежал! Надо было мне остаться с ним… хотя при таком раскладе я вполне мог не встретиться с Легбой, не передать ей фотографию, не дождаться ответного жеста любезности с приглашением посетить бар и посмотреть на убийцу…

От подобных рассуждений голова разболелась ещё сильней.

– Ясно, – Шустер встал. – Спасибо, Любо.

– Рабби сбежал?

– Да, вчера патруль не обнаружил его в комнате. Сразу объявили в розыск, но ты понимаешь, что и без того дел хватало. Особенно, когда наш бесполый убийца сбежал. А дальше, в тот самый момент, когда мы были в баре, самолёт с Рабби Шимоном на борту при взлёте не сумел набрать высоту, клюнул носом и упал. Помнишь грохот, раздавшийся в тот момент?

Я неуверенно пожал плечами, но Шустер кивнул – скорее собственным мыслям, а не моему жесту.

– Да, крушение самолёта, – продолжил он. – Говорят, песок забился в турбины. Как бы там ни было, но Рабби Шимон ныне мёртв. И я не могу утверждать точно, а лишь догадываюсь, что нелепая смерть голема произошла в тот самый момент, когда умер и сам Рабби. Смекаешь?

– Пока нет, – мой голос звучал глухо. – Сейчас я попрошу тебя найти мне какой-нибудь еды и стакан с водой, а пока ты ищешь, я умоюсь и попробую заткнуть стрекотание цикад в своей голове. А вот уже после постараюсь понять.

Встав, я двинулся к дверям. Мир был слегка иллюзорен, но, к счастью, не делал попыток перевернуться с ног на голову. Спасибо ему на этом. Я и без того от произошедших за последние дни событий потерял ощущение реальности.

Уже на выходе меня догнал вопрос Шустера:

– Стакан с водой, Любо?

– Да, – я понял, что его так изумило. – Сегодня, как мне кажется, с меня хватит.