Танец песчинок

Иногда, разумеется, случались эксцессы. Паре человек невинные шуточки стоили экстренной госпитализации, и я не заметил следов какой-либо жалости на лицах полицейских. Я не встревал и надеялся, что, выпустив пар, ребята придут в норму. К тому же, тех уродов наказали за дело – пусть не за то нападение, но грехов у них набралось изрядно.

Понимая, что своим присутствием я не помогаю, а скорее отвлекаю от привычной рутины, я попытался вновь ретироваться в свой кабинет. Однако у дверей меня ждал человек, завидев которого, я отшатнулся в сторону. Передо мной стоял Бобби, но исхудавший, с ввалившимися глазами и затравленным взглядом, бегающим из стороны в сторону.

– Нам нужно поговорить, детектив, – прошептал он, и в его голосе я почувствовал подступающую истерику.

Догадываясь, что разговор мне не понравится, я всё же предложил Бобби войти.

Он зашёл первым, сел на стул и принялся разглядывать костяшки собственных пальцев. Я заметил, что они сбиты в кровь, как будто Бобби был способен драться.

Впрочем, в последнее время ничего не стоило исключать.

– Что-то не так, Бобби? – спросил я, хотя едва задал вопрос, как понял, что куда логичней было бы спросить: «Что именно не так?»

– Всё, – он усмехнулся, а затем всё-таки посмотрел мне в глаза.

В них был вызов, но вместе с тем затравленность никуда не делась. Не старая затравленность Бобби Ти, толстяка и слюнтяя, а новая – человека, который видел слишком многое.

– Начинай по порядку, – сказал я и откинулся на спинку стула.

Я почти не сомневался, что история будет долгой, а после мне обязательно захочется выпить…

Интерлюдия: Бобби

Каждый, кто считает себя звездой, обязан ценить массовку. Без небесного фона вы – лишь светлячок.

Лесли «Док» Сандерс

Кларисса Инфантино попадает в Медину случайно, в отличие от многих.

Тридцать лет назад рядом с городом происходит крушение дирижабля, и все, кто выжили – а так получилось, что выжили все – становятся полноправными жителями Медины. Разумеется, в честь счастливого спасения новые и старые граждане устраивают праздник.

В ту ночь многие ищут утешения не только в алкоголе, но и в наркотиках и сексе. Людям кажется, что после того, как они избежали смерти, им следует максимально насладиться жизнью. Кларисса участвует в этом разгуле наравне с прочими. В разгар веселья начинаются танцы, затем какой-то незнакомец вызывается приютить её на ночь, а утром они просыпаются в одной постели и продолжают заниматься тем, чем занимались ночью.

Кларисса и незнакомец – он каждый день представляется ей новым именем, это игра – живут вместе около месяца. Однажды вечером, когда буря бушует сильнее обычного, ветер уносит его прочь. Или же он просто сбегает, устав от Клариссы.

С того дня Кларисса, уже несколько недель как беременная, сходит с ума и превращается в затворницу, зарабатывая шитьём на дому. Вдобавок, она нанимает прислугу, чтобы та приносила продукты и ходила по различным поручениям. Даже сын, которого называют Роберто – так последний раз представился Клариссе незнакомец – рождается в старом доме, где заделаны все щели, а окна закрыты толстыми ставнями и непроницаемыми шторами.

Рождение ребёнка Кларисса воспринимает со сдержанным оптимизмом. Она рада, что наконец-то появился тот, кому предстоит разделить её знания о мире. Родители часто поступают так в отношении детей, но обычно у тех есть выбор – слушать или не слушать, поступать или не поступать, принимать на веру или нет.

У Роберто – будущего Бобби Ти – выбора нет.

* * *

С самого рождения Бобби оказывается заперт в клетке.

Его мать – сумасшедшая. Она одержима маниакальной идеей о ветре-убийце. Ведь именно он повредил дирижабль и убил мужчину Клариссы. Заводская неисправность каркаса судна, а также наркотики и алкоголь, которыми был накачан отец Бобби в момент смерти – разумеется, не считаются за причины.

Кларисса не делится своей идеей с жителями Медины, подозревая их в сговоре с ветром. Однако в тишине, царящей в огромном доме – особенно в те моменты, когда за окном бушует ветер – Бобби вынужден слушать истории о монстре, который скрывается снаружи. О том самом вихре, который только и ждёт момента, чтобы унести тебя прочь и зарыть в песок.

Именно из-за этих историй Бобби так много ест.

Логика очень даже проста: чем больше весит человек, тем труднее его подхватить ветру и унести куда-нибудь. Вывод отнюдь не парадоксален, а уж для маленького ребёнка, которому едва ли не каждый день повторяют это – он и вовсе превращается в аксиому. Только в десять или одиннадцать лет Бобби начинает задавать вопросы, на которые мать не может дать устраивающие его ответы.

Почему остальные люди прячутся от ветра только в бурю? Почему Кларисса, в отличие от Бобби, ест умеренно и стройную фигуру сохраняет до конца жизни, в то время как сын вынужден съедать не просто двойную, а даже тройную порцию? Почему мать запрещает сыну много двигаться, а сама без устали что-нибудь делает по дому?