Танец под золотой вуалью (СИ)

Утром я собиралась на работу, как на прямую трансляцию по центральному каналу, на которой должна была осуществить каминг-аут, а перед телевизорами сидела бы вся моя родня. Нехотя одеваясь и причесываясь, я оглядывала спальню, в которой испытала секс с двумя такими разными мужчинами. И ощущения были совершенно несопоставимыми. С Джело было так уютно и безопасно, так нежно и возвышенно, что я толком и не чувствовала тела; захватывало дыхание и душа парила в небесах, но я боялась потерять его и хваталась за любое мгновение, не имея уверенности. А с Джуном всё произошло иначе: сплошная страсть, до того накопившаяся в нем, что заразила и меня, каждый миллиметр кожи, ног, рук, был охвачен лихорадкой возбуждения, а после и удовлетворения, которое он жаждал мне доставить. Я совершенно не трепетала и не рвалась к этому сердцем, но приземленные физиологические потребности смертной женщины ликовали от пережитого. К тому же, я знала, что Джун всегда рядом и продолжение зависит от моего желания, стоит захотеть – между нами это станет твориться каждую ночь.

Обнаружив на полу свои семь вуалей, я присела, чтобы поднять ту, что предназначалась для лица – золотую. Она столько времени скрывала меня, и я даже не подозревала, что настоящим укрытием, неосязаемой золотой вуалью, были «золотые», позволявшие в своём клубе создавать атмосферу воображариума. А теперь, когда они покинут Сеул, некому будет ни охранять, ни красть. Я не нужна буду ни как Саломея, ни как лейтенант – хранитель спокойствия мирных жителей. От кого защищать людей? Зачем? «Бандиты» справились со всем сами, и нам остаётся лишь поддерживать созданный ими уют. Санха, Сольджун, Дэхён… никого больше тут не будет, не говоря уже о Джело, мысли о котором причиняли явственную боль. Но у меня ещё был последний шанс…

Накатав заявление об увольнении дома, я пришла в участок и, ещё не переодевшись, за пять минут до официального начала рабочего дня, проскочила в кабинет Джуна, надеясь, что его там пока нет, как и его секретарши. Но, к глубочайшему разочарованию, хоть и не было тётушки в приёмной, начальник внутри был, а перед его столом уже стоял Чоноп, протянувший ему точно такой же листок, как тот, что несла я. Застигнув эту сцену в момент её воплощения, я открыла рот и немного постояла в дверях. Напарник обернулся, а Джун бросил на меня недовольный взор из-под бровей.

- Явилась. – спокойно произнес он, опустив глаза на бумажку в моей руке. – Конечно же, это рапорт на увольнение?

- Конечно же. – передразнила я не очень стараясь сделать это откровенно.

- И ты? – удивился Чоноп. – Но почему?

- Отставить задавать личные вопросы. – отдал дружелюбный приказ Джун, напомнив присутствующему о том, что у нас с ним всё ещё существуют частные дела. Парень потупился, замолчав. Но мой внезапно состоявшийся любовник корректно соблюл приличия и дальше говорил исключительно в служебном порядке. – В общем, так, уважаемые. Вы в курсе, что у нас и так нехватка людей, именно поэтому мы взяли непроверенного дорогого Муна Чонопа, оказавшегося сами знаете кем. В связи с этим я не могу принять оба рапорта одновременно, и один будет удовлетворен с требованием двухнедельной отработки, а второй отложен до тех пор, пока не найдется замена. Как вы думаете, чей я не приму?

- Джун, это не честно! – воскликнула я, осознав подставу и, заметив свою оплошность, исправилась: - Майор Ли…

- Я это делаю не из каких-то корыстных целей или тайной заинтересованности – ничего такого, - лгал нам в глаза мужчина, не скрывая этого, но сохраняя субординацию. – А, потому что… повтори, пожалуйста, Чоноп?

- Даже если вы не подпишите мне увольнение, - выдохнул юноша. – Я всё равно пропаду через две недели. Документальное оформление для меня уступка в ваш пользу, услуга, без которой я с легкостью обойдусь.

- Слышала? – спросил меня Джун.

- То есть, чтобы уравнять шансы, мне тоже надо пообещать эмигрировать в другую страну без перспектив меня найти?

- Примерно так, - согласился начальник. – Ты готова на подобную аферу? Бросить всё и всех и никогда не возвращаться?

Мне не нужно было задумываться. Разумеется, я не могу обрубить концы, оставив тут родителей, сестру, друзей, родные улицы и любимую профессию, хоть и ставшую ненужной. Но Джело! Ведь это было бы ради него… или я смогу уговорить его остаться? Если я готова буду ради него изменить свою жизнь, то и он должен войти в моё положение. Ему-то, конечно, терять нечего, в отличие от меня. Для этого и нужно поговорить с ним ещё раз, встретиться.

- Почему ты не хочешь остаться? – обратилась я к Чонопу. Может он передумает и уступит мне?

- Как это возможно? – улыбнулся смущенно он. – Когда начальник знает, что я лазутчик? Это бессмысленно. К тому же, все мои друзья уедут и…

- Сунён? – закончила я, поскольку он замолчал. На мой вопрос он коротко, едва заметно кивнул. Итак, влюбленная до безумия в Джело девочка отчаливает с ними. Это плюс в её пользу, и минус мне, поскольку я всё ещё стою и думаю, сделать так же или нет, а вот она, наверное, и не думала даже.