Танец с дьяволом

— Тэд, а вы случайно не из ку-клукс-клана? — не сдержался он.

Снова расхохотавшись, тот незаметно для окружающих стиснул в дружеском пожатии руку Дэнни.

К тому времени, когда гости разошлись, у него нестерпимо разболелась голова.

* * *

Каждый день теперь был отмечен, точно вехой, новым достижением Патриции — вот она в первый раз улыбнулась, вот пролепетала что-то похожее на «папа», вот ухватилась своей крошечной ручкой за его палец.

Приезжая домой, Дэнни шел прямо в детскую и однажды вечером споткнулся о новый трехколесный велосипед. Грудному ребенку — велосипед? Не сошла ли Стефани с ума? Он прошел в детскую и увидел, что она была вся заставлена и завалена столь же неподходящими играми и игрушками. Мало того, у кроватки спящей Патриции сидела нянька. Откуда она взялась? Зачем? Стефани доставляло столько радости самой возиться с девочкой.

— Где миссис Деннисон?

Ответ ошеломил его:

— Они с мистером Стоунхэмом во дворе, у бассейна.

От дурного предчувствия заколотилось сердце. Он вышел в патио. В дверях остановился, увидев седовласого джентльмена, сидевшего очень прямо, и Стефани — она стояла к Дэнни спиной.

Так вот, значит, каков этот знаменитый Джи-Эл. Они разговаривали и не замечали Дэнни.

— Не понимаю, папа, почему этими деньгами будет распоряжаться Тэд Роузмонт, а не ее родной отец, — услышал он голос Стефани.

— Потому, моя милая, что Тэд — солидный бизнесмен, президент банка, а к твоему мужу у меня слишком много вопросов, которые пока остаются без ответа.

Дэнни, кашлянув, шагнул вперед.

— А-а, мистер Деннисон! — обернулся к нему тесть. — Садитесь.

Дэнни, чувствуя себя в собственном доме гостем, подошел к Стефани, поцеловал ее. Она ничего не сказала ему.

— Мы как раз говорили о том, как я намерен обеспечить свою внучку, — продолжал Стоунхэм.

— Я вполне в силах обеспечить Патрицию сам.

— Не сомневаюсь, мистер Деннисон. — Чуть раздвинулись тонкие губы. — Но сообщаю вам — дочке я уже это сказал — что как наследница всего состояния Стоунхэмов Патриция получает все, что мы можем дать ей. Я положу в банк на ее имя определенные суммы — на образование, воспитание, лечение и прочие непредвиденные расходы.

— Это очень великодушно с вашей сто…

— Я в ваших благодарностях не нуждаюсь, — отрезал тот.

Дэнни казалось, что по нему проехал бульдозер.

— И, надеюсь, вы не будете возражать, если я захочу увидеться с внучкой?

— Нет, не буду.

— Я нанял специально подготовленную няню, которая будет ходить за ребенком во время ее приездов на Лонг-Айленд. — Он повернулся к Стефани. — Значит, на будущей неделе?

— Да, папа, — покорно произнесла она.

— Самолет за тобой я пришлю, — он взглянул на часы, которые были у него на обоих запястьях, и вышел, прежде чем Дэнни успел произнести хоть слово.

Стефани сидела, как пришибленная, и прятала от него глаза.

— Ты хочешь этого?

Она молча кивнула, глаза ее наполнялись слезами.

Дэнни злился — и больше всего на самого себя. Почему он смолчал? Почему позволил Джи-Эл командовать у себя в доме? Что ж, еще не поздно внести некоторые коррективы в чудный дедушкин замысел. Джи-Эл волен навещать свою дочь в любое время — ему будут рады всегда. Что же касается Патриции, она будет видеться с дедушкой дважды в год — на его день рождения и на День Благодарения…

Как ненавидел Дэнни эти праздники! Как он скучал по дочери, как радовался, когда они со Стефани возвращались домой! Как любили они оба возиться с девочкой, особенно по четвергам, когда у няньки был выходной.

* * *

Как-то он привез домой плюшевого медведя, подошел к дверям и позвал:

— Патриция! Где ты тут?

Четырехлетняя Патриция скатилась по ступенькам:

— Вот я, папа!

Но Дэнни сделал вид, что не замечает ее, — он озирался по сторонам и продолжал звать:

— Патриция! Патриция!

Златокудрая — в Стефани — девочка со смехом подбежала к нему, ухватила за ногу:

— Да вот же я!

Дэнни продолжал валять дурака, притворяясь, что не видит дочь. С площадки на них, улыбаясь, смотрела Стефани. Патриция висела у него на ноге, вцепившись в брючину, а Дэнни мотал ее по всей комнате и приговаривал:

— Ну, что ты скажешь? Ну, что ты будешь делать? Ну, нет ее — и все! Пропала куда-то! Придется мишку нести назад в магазин, — и он двинулся к выходу, но тут вдруг обнаружил у себя на ноге заливавшуюся смехом девочку. — А-а, вот ты где?! — Он подкинул ее кверху, поймал и расцеловал разрумянившееся личико, слезящиеся от смеха голубые глазки. Потом прижал ее к себе: — Я уж думал, ты ушла от меня.

— Нет-нет-нет! — завопила Патриция, крепко обнимая его за шею. Она прильнула своей шелковистой шечкой к его щеке.

Он обхватил ее еще крепче и понес во двор — ему нравилось нести дочку, державшую одной рукой его, другой — медведя. Небо было по-калифорнийски синим, с клочками белых облачков.

— Папа, я люблю тебя, — прошептала она ему на ухо.

— И я тебя, — Дэнни чмокнул ее во вздернутый носик. — Обещай, что всегда будешь любить меня.

— Обещаю.

— Всегда?

— Всегда!

* * *