Танец с драконами

– Оставить замок? – прокаркал однорукий Харвуд Стаут тоном, не оставлявшим сомнений, что он скорее отрубит себе оставшуюся руку. – По-вашему, мы должны напасть на него вслепую, в метель?

– Чтобы сразиться с лордом Станнисом, прежде необходимо его отыскать, – заметил Русе Рисвелл. – Наши разведчики выехали через Охотничьи ворота, но пока никто не вернулся.

Лорд Виман Мандерли хлопнул по своему огромному животу.

– Белая Гавань не боится отправиться с вами, сир Хостин. Возглавьте нас, и мои рыцари пойдут за вами.

Сир Хостин повернулся к толстяку.

– Достаточно близко, чтобы всадить копьё мне в спину, ага. Где мои родичи, Мандерли? Скажи мне? Твои гости, вернувшие тебе твоего сына.

– Хочешь сказать, его кости. – Мандерли наколол на кинжал кусок окорока. – Я хорошо их помню: бойкий на язык, сутулый Рейегар, скорый на меч дерзкий сир Джаред и вечно звенящий монетами Саймонд-шпион. Они привезли домой кости Вендела. Это Тайвин Ланнистер вернул мне Вилиса, целого и невредимого, как и обещал. Лорд Тайвин был человеком слова, спасите Семеро его душу.

Лорд Виман сунул мясо себе в рот, шумно прожевал, причмокнул губами и произнёс:

– Дорога таит в себе много опасностей, сир. Я вручил твоим братьям гостевые дары, когда мы отправились из Белой Гавани. Мы поклялись вновь встретиться на свадьбе. Многие видели, как мы расставались.

– Многие? – передразнил Эйенис Фрей. – Или вы и ваши люди?

– На что ты намекаешь, Фрей? – Лорд Белой Гавани вытер рот рукавом. – Мне не по вкусу ваш клятый тон, сир.

– Пойдём во двор, ты, мешок с салом, и я до отвала накормлю тебя сталью, – ответил сир Хостин.

Виман Мандерли рассмеялся, но полдюжины его рыцарей тут же вскочили на ноги. Роджеру Рисвеллу и Барбри Дастин пришлось их успокаивать. Русе Болтон промолчал, но Теон Грейджой заметил в его блеклых глазах нечто такое, чего никогда не видел прежде: беспокойство, даже намёк на страх.

Этой ночью в новой конюшне под тяжестью снега обвалилась крыша, похоронив под собой двадцать шесть лошадей и двух конюхов. На то, чтобы раскопать тела, ушла большая часть утра. Лорд Болтон ненадолго зашёл на внешний двор, чтобы взглянуть на место происшествия, а потом приказал ввести внутрь и выживших в конюшне лошадей, и привязанных во внешнем дворе. Но ещё до того, как тела выкопали, а конские туши разделали, обнаружился ещё один труп.

И от него уже было не отмахнуться. Этот явно не спьяну кувыркнулся и не лошадью был зашиблен. Покойник оказался из числа любимчиков Рамси – приземистый, золотушный, уродливый солдат по прозвищу Жёлтый Хрен. Был ли его хрен действительно жёлтым, осталось тайной, потому что его отрезали и запихали мертвецу в рот с такой силой, что выбили три зуба. Когда повара нашли его у кухонь, погребённым по шею в сугробе, и хрен, и его владелец уже посинели от холода.

– Сожгите тело, – распорядился Русе Болтон, – и не болтайте. Не хочу, чтобы об этом судачили.

Но разговоры всё же пошли. К полудню чуть ли не весь Винтерфелл знал об этой истории, зачастую из уст Рамси Болтона, чьим «мальчиком» был Жёлтый Хрен.

– Когда мы найдём того, кто это сделал, – пообещал лорд Рамси, – я сдеру с него кожу, зажарю до хрустящей корочки и заставлю съесть до последнего кусочка.

Пошли слухи, что за имя убийцы в награду дадут золотой дракон.

К вечеру в Великом Чертоге, собравшим под своей крышей сотни людей, лошадей и собак, стояла непереносимая вонь. Полы стали скользкими от грязи, тающего снега, лошадиных, собачьих и даже человеческих испражнений. Воздух пропитался запахами мокрой псины, влажной одежды и попон. Люди теснились на переполненных скамьях, но зато там была еда. Повара подали огромные обугленные снаружи и полусырые внутри куски свежей конины вместе с поджаренным луком и репой. В кои то веки простые солдаты ели то же самое, что и лорды с рыцарями.

Конина оказалась слишком жёсткой для остатков зубов Теона. Жевать было мучительно больно. Поэтому на обед он размял себе репу и лук плоской стороной своего кинжала. Потом мелко покрошил конину. Теон тщательно обсасывал каждый кусочек, а затем выплёвывал его. Так он, по крайней мере, ощутил хоть какой-то вкус мяса и смог насытиться жиром и кровью. Но кость была ему не по зубам, пришлось кинуть её собакам и смотреть, как Серая Джейн утащила её прочь, а Сара и Ива бросились за ней по пятам.

Лорд Болтон приказал Абелю играть, пока они будут есть. Бард спел «Стальные Копья», а следом за ней «Зимнюю Деву». Когда Барбри Дастин попросила что-нибудь повеселее, он запел «Снял король корону, королева – башмачок» и «Медведь и Прекрасная Дева». Фреи подхватили, и даже несколько северян, колотя по столу кулаками в такт песне, принялись рычать:

– Медведь! Медведь!

Но шум испугал лошадей, и вскоре певцы замолкли, а музыка затихла.

Бастардовы мальчики собрались под дымящимся на стене факелом. Лутон и Живодёр бросали кости. Ворчун, усадив себе на колени женщину, тискал её грудь. Дэймон Станцуй-для-Меня смазывал свой хлыст.

– Вонючка, – позвал он, похлопав по ноге так, словно подзывал пса.

– От тебя снова воняет, Вонючка.